Феномен мягкой силы можно рассматривать с двух сторон. С одной стороны, как этот инструмент зарубежных государств воздействует на наше общество и на наши страны. С другой – способны ли не самые большие страны мира, не являющиеся глобальными или региональными тяжеловесами, формировать свою мягкую силу, и какой она может быть. Об этом сообщил директор Центра исследовательских инициатив «Ma'no» (Узбекистан) Бахтиер Эргашев во ходе международного круглого стола в Бишкеке. Он также обратил внимание на вопросы использования механизмов мягкой силы центральноазиатскими республиками.

«Я не буду говорить о том, насколько важным или решающим является влияние инструментов мягкой силы на отдельные страны и на регион ЦА в целом. Я бы хотел порассуждать над обратной стороной этого вопроса – могут ли наши страны стать источником мягкой силы. Я с большим уважением отношусь к традиционным видам искусства, но я согласен с тем, что сегодня, возможно, нам нужно думать о каких-то более продвинутых и современных форматах формирования контента для создания собственного позитивного имиджа во внешнем мире, от которого во многом зависит потенциал мягкой силы любого государства. В Узбекистане по данным за 2020 год были критически низкие показатели интернет-контента – порядка 30% – на узбекском языке, т.е. основная часть информации приходится на русский и английский языки. При этом узбекскоязычный контент, согласно исследованиям, не достаточно информативный, т.е. слабый с точки зрения подачи материалов. И это, на мой взгляд, важнейшая проблема. Свою мягкую милу мы должны продвигать на русском, на английском или все-таки на государственном узбекском языке? Или нужен комплексный вариант? С другой стороны контент на узбекском языке за пределами страны не всем понятен и интересен, а значит, нам нужно это учитывать. Пока мы не получим ответы на эти вопросы, этот важнейший элемент, который должен работать на имидж страны, и который можно использовать в качестве мягкой силы, не будет работать. Второй комплекс вопросов, связан с целями применения инструментов мягкой силы – они нужны для продвижения своих интересов во вне, или чтобы нас знали и хвалили, включая в различные рейтинги, которых сотни в мире? Или речь должна идти о том, чтобы использовать инструменты мягкой силы для продвижения экономических и политических интересов? Это важные вопросы, которые нужно обсуждать, чтобы понять, как формировать мягкую силу, на кого ее ориентировать, а главное какие проблемы и задачи она должна решать. В Узбекистане она представлена средствами массовой информации, негосударственными некоммерческими организациями, развлекательным телевизионным контентом, вузами и т.д. Мягкая сила Запада в целом и США в частности преобладает в повестке дня ННО, мы опять начали отдавать свои негосударственные некоммерческие организации западным фондам под западные гранты, хотя в 2005 году мы вроде навели порядок в этой сфере. Элемент мягкой силы России присутствует как в СМИ, так и в значительной степени в сфере высшего образования – деятельность филиалов 14 российских вузов в Узбекистане – это серьезная цифра, это самый высокий показатель на постсоветском пространстве. В нашей старне есть запрос на российское образование, который удовлетворяется, хотя еще и не удовлетворен полностью. В последние пять лет стали активизироваться инструменты мягкой силы с турецкой стороны – это сериалы, документальные фильмы, новостные каналы и т.д. Первая тройка выглядит так: Запад во главе в США, Россия и Турция, - отметил эксперт Бахтиер Эргашев.

Напомним, 20 февраля в Бишкеке прошёл международный круглый стол на тему: «Новые векторы в геополитике ЦА:  чья «мягкая сила» эффективней?», организованный центром экспертных инициатив «Ой Ордо».

Источник: NazarNews.kg