Поделюсь лично своим видением фашизма, его сути и природы, а также мыслями об условиях возникновения.

Понятие

Фашизм – это правление силовиков в государстве более или менее продолжительный период, подкрепленное специфической, присущей именно силовикам, идеологией. Если идеология отсутствует, то получается не фашистская, а просто бандитская власть.

Пример «безыдейности»: власть тонтон-макутов – по сути бандитов на Гаити во времена правления папы Дока (1960-е годы).

Следует различать фашистский режим и фашистскую страну. В первом случае речь идет о правительстве и правительственных структурах, системе организации государственной власти, прямом или косвенном проникновении силовиков с их методами во все структуры государственного управления.

В отличие от фашистского режима, фашистская страна – гораздо более широкое понятие, оно подразумевает правительство плюс народ, т.е. некий симбиоз властей с населением.

Пример: в Португалии времен д-ра Салазара царил фашистский режим («Новое государство»), но в целом фашистской страной, в общепринятом смысле слова, тогдашнюю Португалию назвать трудно. То же и с Италией, в частности, 1930-1940-х годов – большинство населения после 1936-го (завоевание Эфиопии) начало относиться к правлению Муссолини критически.

А вот Германия 1930-х – это была классическая фашистская страна, ибо большинство населения восприняло как норму тогдашнюю государственную идеологию и своеобразную организацию управления. То же можно сказать и о предвоенной/военной Японии с ее тотальной слежкой всех за всеми и маниакальным доносительством, столь полюбившимся простому народу.

Фашизм (от итал. fascio – пучок, союз, «соединенные вместе») может быть необычайно многообразен по форме. Так, южноамериканские диктатуры внешне совершенно не походили на германский нацизм, при этом суть их, внутренний стержень могли быть общими или близкими.

Так же и коммунизм различается по форме: советский социализм, на первый взгляд, кажется далеким от китайского маоизма. Но лишь на первый взгляд.

«…Ведь роза пахнет розой, хоть розой назови ее, хоть нет» (У.Шекспир, «Ромео и Джульетта»).

Да, фашизм мог быть предельно жёстким, тотальным – как при Гитлере. Или сравнительно мягким (если вообще к фашизму применительно слово «мягкий») – авторитарного, муссолиниевского типа.

Два быка

Фашизм стоит на двух быках. Сначала я предполагал написать «на [стольких-то] китах», но быки кажутся в данном случае куда уместней – с точки зрения грациозности и умственной силы. К тому же слово «бык» можно понимать и как «строительная опора».

Первый бык: комплекс неполноценности. В контексте нынешнего исследования – комплекс неполноценности, который пронизывает этническое [коллективное] бессознательное. Лучше и нагляднее всего этот комплекс, на мой взгляд, охарактеризовал Эрик Хоффер – применительно к индивидууму: «Человек, кусающий руку, которая его кормит, обычно лижет сапог, который его пинает». В нашем же случае речь идет о коллективном комплексе, природа которого в принципе такая же.

«Человечество – это все человеки вместе, если их рассматривать как одного большого человека» (Соня Шаталова, восьмилетняя, великая и мудрая девочка-аутист из России).

Многие нации в разные периоды своей истории переживали ощущение некой неполноценности в сопоставлении со, скажем так, более удачливыми народами. Это чувство приходит и уходит соответственно виткам истории. Но – в ряде случаев – длится слишком уж долго.

Пример: горькая обида французов в 1870-1880-е годы, национальное унижение после позорного проигрыша во франко-прусской войне; тогда, при генерале Буланже, французы были морально готовы к появлению в их стране первого в Европе фашизма, и лишь случай (нелепая смерть генерала) уберег страну от такого варианта развития событий.

Немцы после трагического поражения в Первой мировой и заключения страшного для них Версальского договора переживали острое чувство коллективной неполноценности. А после Второй мировой оно еще более усилилось, вылившись в неофициальную формулу «стыдно быть немцем».

Многие народы развивающихся стран также испытывают подобное чувство, проникшее в подсознание и глубоко укоренившееся там; оно может быть выражено в каких-то расовых формах (в сравнении с надуманным «превосходством белых»), социальных (одни страны успешно развиваются, а в других – вечный застой), политических и религиозных и т.п.

Именно этнический комплекс неполноценности отвечает за появление национальных идей «особого пути», «духовного развития» в противовес материальному, идей мессианства (Россия, Аргентина, Индонезия и др.). Таков принцип компенсации.

Есть примеры и полного отсутствия этнического комплекса неполноценности. Британия и США почти незнакомы с таким явлением; это само по себе объясняет, почему фашизм так и не укоренился в англоязычной среде и массовой культуре (отдельные случаи типа движения Освальда Мосли не получили по-настоящему народной поддержки).

Ну, и далее – второй бык: поправение значительной части населения – достаточно ощутимое, относительно длительное и вызванное объективными причинами.

Левые и правые

О поправении.

Изначально нет никаких левых и правых. Так бывает в очень бедных, патриархальных обществах. Отсутствие материального благополучия обеспечивает мировоззренческую/социальную/политическую нейтральность населения. В самых отсталых, дремучих обществах мира, которые кое-где существуют и сегодня, нет даже самого представления о «левизне» и «правизне». Грубо говоря, народ находится еще на нулевой или близкой к нулевой стадии.

Ветвление – т.е. возникновение первичного бинарного дерева – начинается по мере роста благополучия людей.

Начиная с какого-то порога (при преодолении пороговой величины) коллективная бедность по мере роста накоплений и потребления сменяется коллективной зажиточностью – конечно, сравнительной зажиточностью, ибо зажиточность средних веков не тождественна зажиточности людей XX-XXI веков.

При резкой остановке этого естественного процесса и развитии его вспять – т.е. при внезапном обнищании населения вследствие каких-то нехороших событий – возникает недовольство людей сложившимся порядком вещей, общество начинает поляризоваться. Нерастраченная энергия воплощается во вдруг возникающей «левизне». Население левеет, по крайней мере, часть населения проявляет склонность к левым мыслям, левой идеологии, «левому» видению мира – типа «против буржуев».

«Революцию делают не голодные люди, а сытые, которых три дня не кормили» (мексиканский политик Мариано Асуэла).

Следствием полевения является появление правых. «Правизна» есть реакция общества на появление левых. Заметим: при отсутствии левых не будет и правых. Правые не возникают «просто так», потому что им хочется. Левые и правые – два сапога пара. Они жизненно зависят друг от друга.

Всякое действие вызывает равное по силе, противоположно направленное встречное противодействие. Есть акция – появляется ре-акция. Но сначала – акция, действие. Оно хронологически первое. Оно обуславливает ответ.

В этом смысле интересна историческая и социальная концепция великого английского историка, философа и социолога Арнольда Тойнби – Вызов-И-Ответ. Если есть Вызов, то появляется Ответ на него. Нет Вызова – нет Ответа.

Обнищание населения порождает Вызов (в форме народного полевения) – ему как следствие противостоит Ответ (в форме встречного поправения части людей).

Левые – базис, правые – надстройка, которая появляется с течением времени / по мере приобретения негативного опыта левизны. Правые по сути есть отрицание левизны, антитеза левым.

Nota bene: Народные революции совершает только полевевшее население. Революция и левизна – понятия нерасторжимые. Если в каком-либо народном движении/восстании мы улавливаем признаки народной революции, независимо от источников её финансирования и частных целей каких-либо отдельных участвующих групп, мы вправе считать, что имеем дело с левизной общества, в составе которой могут, как вкрапления, существовать правые компоненты (порой, до поры до времени, не осознающие себя правыми и рядящиеся в соответствующую моменту левую тогу).

Мало того, левое общество без правых компонентов – вещь невиданная и, скорее всего, несуществующая. Правые в числе левых – лишь более «умудрённые» и циничные потребители революционного продукта со всеми его неожиданно открывающимися возможностями.

(Но не наоборот. Левые компоненты в правом обществе – нонсенс, видимо, таковых не существует. Могут существовать лишь центристы/правоцентристы, которых иногда ошибочно принимают за левых в пылу поправевшей полемики).

Ядра

На самом деле в обществе с течением времени, по мере его развития/взросления/роста благополучия формируются два, часто равноценных по значимости ядра: политических, социальных, мировоззренческих – называйте как хотите. Они зеркально противоположны друг другу. Будем образно считать их левым ядром и правым ядром.

Левое ядро состоит из тех, кто по убеждению всю жизнь видит мир в «левом» свете, и подобные представления о мироустройстве очень стойкие, непоколебимые. Такие упрямые левые могут быть активными (революционерами) или пассивными (смирившимися с несправедливостью жизни). Им противостоит правое ядро – эти воспринимают мир наизнанку, наоборот, и их представления также твердые, непоколебимые, не меняющиеся до конца дней. Можно сказать, твердолобый костяк.

Число людей, которых можно отнести к каждому из этих двух ядер, я думаю, не превышает 25% населения. Почему именно столько? Это число (коэффициент 0,25 – предельное напряжение в системе) вытекает из предложенного мной в других работах т.н. закона напряжения в системе, в данном случае – социально-этнической системе;

закон по своей сути перекликается с законом Ома – если рассматривать системы (хоть электродинамические, хоть гуманитарные) как таковые. Системы вообще как основа основ существующего мира, как вне-дисциплинарный скелет – без уточнения на определенном этапе, о каком именно виде систем идет речь.

Однако в данной статье я не буду приводить и доказывать закон напряжения в системе, это выходит за рамки работы. Чтобы не отвлекаться от основной темы.

Достаточно упомянуть исследование социологов университета Пенсильвании, США, на предмет того, сколько людей должны участвовать в революции, чтобы она завершилась успехом (обзор опубликован в журнале Science; можно найти в интернете). Чтобы такое глобальное общественное изменение, как революция, стало успешным, его должны поддерживать не менее 25% населения… «Тут работают довольно тонкие механизмы, связанные с устройством общественной жизни, но можно говорить наверняка, что революция обречена на неудачу, если активистов поддерживает менее чем четверть населения» (ведущий автор работы, доктор философии Деймон Центола).

Таким образом, мы имеем левое ядро – до 25% населения и правое ядро – также до 25% населения. Вероятно, это социально-активное население, т.е. сюда не входят дети и немощные.

Ядра, по мере того, как они возникают в обществе в определенный исторический период, могут быть более или менее стабильны в количественном выражении. Т.е. если сто лет назад до 25% населения верили в левую, революционную идею и выступали, наяву или мысленно, против системы «бедные – богатые», то и век спустя таких людей в обществе будет насчитываться около четверти. То же самое – и для правых.

Что же определяет полевение или поправение социума? Та масса людей, которая НЕ ОТНОСИТСЯ ни к левому ядру, ни к правому. Промежуточные. Те, которые не имеют твердых, непоколебимых убеждений. Именно от них, в конечном итоге, всё и зависит.

Если на этих «не определившихся» повлияют какие-либо исторические обстоятельства, а может быть, даже на людей искусственно поднажмут (как правило, с помощью страха или пропаганды), то вся эта масса способна качнуться – пусть и временно, не глубоко – в левую или правую сторону.

И таким образом, создаст перевес, утяжеляя то или иное ядро. Тем самым определяя направление развития событий.

Чтобы нарушить равновесие, совсем необязательно, чтобы в данном процессе участвовала половина или даже больше половины населения. Достаточно «чуть-чуть превысить». Это как с держателями контрольного пакета акций – теоретически контрольный пакет предполагает 50% акций плюс одна акция; на практике часто хватает и 10%, 20%, 25%... – с учетом того, что значительная часть акций распылена среди мелких одиночных держателей, и на их фоне контрольный пакет – больше всех.

Возникновение фашизма

Фашизм может возникнуть только – только! – при наличии двух обязательных условий, двух быков:

1. этнического комплекса неполноценности,
2. поправения общества.

При соединении того и другого они вместе способны вызвать резонанс. Результатом может стать рост фашистских, по сути, настроений среди людей – с последующим переворотом системы государственного управления.

Да-да, власть левых обычно является следствием революций. Власть правых – следствием госпереворотов, нередко поддержанных населением, или даже вполне законных выборов (как в Германии в 1933 году).

Если одного из компонентов (быков) нет, то и фашизм не получит почвы для прорастания и развития. Так, в США, как уже говорилось, фашизм как общее политическое и социальное движение себя не проявил. Из-за отсутствия одного из компонентов.

В действительности США являются чрезвычайно сложной системой, многообразной и самоорганизующейся. В разных регионах страны – точнее, объединения порой не сочетающихся друг с другом, взаимно исключающих друг друга образований, штатов, местных, локальных самоуправляемых единиц – по определению не может проявиться какая-либо общая правая или левая ориентация.

Допустимо говорить только об отдельных характеристиках отдельных частей США либо социальных уровнях, в которых в ту или иную пору преобладают те или иные настроения. Так, в 1930-1940-х годах, после Великой депрессии и в результате «нового курса» президента Ф.Д.Рузвельта, на мой взгляд, в Америке где-то частично проявлялся едва просматриваемый левый окрас – который, в свою очередь (Вызов-И-Ответ), сменился к 1950-м неким, до определенной степени условным, правым окрасом. Всё. На этом, собственно, дело и завершилось. Условий для появления организованного фашизма не сложилось.

С другой стороны, этническое бессознательное, включающее в себя, в том числе, комплекс неполноценности, может определять модели поведения и мышления какой-либо нищей страны/совокупности стран. Но при отсутствии левых/правых ядер (или если те еще не сформировались по-настоящему до конца) условия для возникновения подлинного фашизма также не складываются. Ещё не время.

Тем не менее, в таких нищих (относительно) странах/группах стран вполне может произойти государственный переворот, как правило, с участием военных. К власти придут силовики – и они-то сформируют правительство, которое мы идентифицируем как «фашистский режим». Да, как показывает практика, такое возможно. Но даже в этом случае такие страны/группы стран не станут «фашистскими странами» в полном смысле слова. Ибо фашистская идеология просто не проникнет в умы людей. Ещё не время.

Остается добавить, что возникновение фашизма и его активное прорастание в головах простых граждан – всё-таки, в известной мере, дело случая, даже в идеальных условиях он не обязательно появится на свет. Фашизм – это как повезет или не повезет. Повезло же французам в конце XIX века – со смертью генерала Буланже.

©Олег Бондаренко, 2022

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции