Исследование проблем, связанных с восточными номадами, будь это история, этногенез, миграционные и этнические процессы, всегда были и остаются одними из актуальных вопросов науки. В эпоху бронзы на территории Центральной Евразии появились первые кочевники-скотоводы, следовавшие за своим скотом на огромной территории, простиравшейся от Дона до Байкала. Кочевое скотоводство, зарожденное на территории Центральной Евразии, своим происхождением обязано индоевропейским племенам, носителям андроновской культуры.

Номады также являлись авторами ряда культур – афанасьевской, карасукской, тагарской, таштыкской и т.д. Однако, исследовать историю происхождения, жизнь и быть древних индоевропейских и средневековых племен имеет свои особенности и трудности, связанные с кочевой жизнью, особым способом производства, политической системой и культурой, а также ограниченностью письменных источников и т.д.

Одной из главных особенностей кочевой культуры древних номадов явилось то, что все вышеназванные культуры были созданы на востоке: на Саяно-Алтае, Западной Монголии, что позволило выделить культуру номадов в особую цивилизацию под названием алтайская цивилизация.

Номадство восточных кочевников имеет также географическую особенность, которая была связана расположенными на Евразийском континенте тремя великими горными системами такими как -Саяно-Алтай, Тянь-Шань и Северный Кавказ, которые играли важную роль в жизни кочевников. Все три горные системы и, конечно, Тянь-Шань по центру находились на пути миграционных волн кочевников с запада на восток и наоборот. Находясь на пути миграционных волн, вышеуказанные горные системы создавали кочевникам благоприятные условия для жизни и быта в плане их развития, безопасности, ведения отгонного скотоводства, контроля торговых путей, создания  национального государства и т.д. Вышеотмеченные горные системы постоянно привлекали внимание кочевников и с древних времен у подножия вышеуказанных горных систем строили свои государства скифские племена – саки, исседоны (усуни), аланы, алаты, кангюйцы, массагеты-юэчжи, кючюки, гэгуни (кыргызы), цзюеше (кыпчаки), а в средние века –древние тюрки, огузы, тюргеши, карлуки, азы, кючюки, кыргызы, кимаки, кыпчаки, мангыты, ногайцы и многие другие.

В настоящей работе делается попытка исследовать миграционные и этнические процессы кочевников Притяньшанья и сопредельных регионов с тем, чтобы получить ответы на вопросы, касающиеся происхождения кочевых племен, их клановой структуры, этнополитических, этногенетических и этнокультурных связей, регионов миграции, участников миграционных потоков, участия в этнических процессах на новом месте обитания, эволюции кочевых обществ и т.д.

Несмотря на то, что исследование истории древних и средневековых восточных кочевников является весьма трудным, требующим много сил, энергии, времени, и затратным занятием, все же наука двигается вперед. Постоянно меняются подходы к исследуемым проблемам, совершенствуются методы и методологии исследований и т.д. Хотя, конечно, это не снимает и не влияет на определенные трудности, которые, в первую очередь, объясняются скудностью сведений о кочевых племенах в исторических источниках, малоизученностью истории древних кочевых обществ и т.д.

Однако, наука всегда развивается и двигается вперед, обеспечивая ученых новыми направлениями исследования, методами и методологиями. У ученых появляются новые возможности и пути решения проблем, что дает по- новому взглянуть и оценить подлежащие к исследованию проблемы и аспекты жизни номадов, в том числе исторические, миграционные и этнические процессы.

В настоящее время в изучении истории стали активно применять результаты ДНК-исследований, которые дают возможность проследить миграцию человека, рода или племени, изучить исторические, миграционные, этнические процессы, родственные связи людей и народов и т.д. Результаты ДНК-исследований играют важную роль в изучении древних кочевых обществ – скифов, хунну, юэчжи, усуней, енисейских кыргызов, огузов, киданей, монголов и всех других, о которых мало сведений в исторических источниках.

В результате проведенных ДНК-исследований была определена гаплогруппа многих древних и средневековых этносов, начиная со скотоводческих племен бронзового века до современных больших и малых этносов, в том числе енисейских кыргызов, которые являлись носителями гаплогруппы R1a1.

Установлено, что древним индоевропейцам бронзового века, носителям андроновской культуры принадлежала гаплогруппа R1a1. Впоследствии гаплогруппа R1a1 была унаследована потомками древних индоевропейцев – скифскими племенами – саками, усунями, юэчжи, кангюйцами, динлинами, енисейскими кыргызами, кыпчаками и многими другими, которые как скотоводы находились в постоянном движении, мигрируя по всей Евразии в поисках лучшего места под солнцем. В связи с вышеизложенным отметим, что определение гаплогруппы того или иного этноса играет важную роль, открывает новые возможности и создает новые условия для дальнейшего изучения его истории, миграции, этнополитических, этногенетических и этнокультурных связей и т.д.

Индоевропейские племена андроновской культуры сыграли важную роль в развитии народов Саяно-Алтайского края и Западной Монголии в древности. Большинство ученых полагает, что андроновцы с гаплогруппой R1а1 мигрировали со стороны Алтая в Минусинскую котловину, где последние, смешавшись с местным населением карасукской культуры, заложили основу новой тагарской культуре, которая развивалась с VII в. до н.э. по I в. до н.э.

В древности на Севере обитали племена гипербореи с тотемами благородных пернатых – царя-журавля и белого лебедя. Античные авторы располагали страну Гиперборея на самом крайнем севере земли, за степным скифским поясом, за Рипейскими горами, которые соответствовали Уральским горам. Стало быть, в эпоху бронзового века и раннего железа первыми индоевропейцами, попавшими в Минусинскую котловину, могли быть гипербореи, которые имели тотемы благородных пернатых – журавля и лебедя.

В связи с вышеизложенным полагаем, что целесообразно вернуться и еще раз более конкретно рассмотреть сведения Клавдия Птолемея о скифских племенах, кочевавших на востоке от Урала – тибиаков, табаитов и аскатанов [544.-С. 179]. В свое время В.Н. Татищев отождествил их с татарскими родами кара табын, кыпчак-табын и катай [544. –С. 179]. Однако, отметим, что было бы, вероятно, более убедительным, если в тибиаках Птолемея видеть племя табын, которое являлось выходцем из Табынской или Кыргызской земли в верховьях Абакана [516.-C.100] в Минусинской котловине. В табаитах – древних дубо [392. - C. 43] китайских хроник и дубоут восточных авторов [41- C.179.], которые жили в степях Западной Монголии. Аскатанов же можно отождествить с азгиши [335. - С.113; 45. –С. 61.] восточных источников, которые имели свои земли на Алтае и Западной Монголии. Азы считались аристократическим родом у енисейских кыргызов и располагались в Аскызской долине в Минусинской котловине, а также в районах р. Ус Западной Монголии [403- С. 75]. Полагаем, что предложенное выше отождествление более правдоподобно и может помочь в раскрытии многих белых страниц в истории древних восточных кочевников.

В работе широко использованы сведения античных авторов о северных скифских племенах, китайских хроник, рунических надписей и арабо-персидских источников о восточных кочевниках, об их истории, миграционных и этнических процессах на Евразийском пространстве, роли аристократических кланов в развитии кочевых обществ, в том числе енисейских кыргызов. Тем самым, делается попытка рассмотреть историю кыргызского народа в контексте миграционных и этнических процессов не только в Центральной Азии, но и Евразии в целом.

Отметим, что отечественная историческая наука давно уже требовала внедрения новых методов и подходов в исследовании истории, этногенеза, миграционных и этнических процессов кочевников. С обретением национально-государственного суверенитета Кыргызстаном стало необходимо по-новому взглянуть на историю восточных номадов и переосмыслить историю кочевых обществ, тех или иных исторических периодов, отдельных событий и дать им реальную оценку без цензуры, с точки зрения науки, в том числе истории енисейских кыргызов. Требовалось по-новому взглянуть и рассмотреть проблему тождества енисейских и тяньшаньских кыргызов, что являлось одним из актуальных проблем отечественной науки.

К сожалению, в советское время отдельные упоминания этнонима «кыргыз» на Тянь-Шане считалось случайностью, не требующей особого внимания. В связи с этим исследование данной проблемы уже давно требовало иного подхода и методологии. В работе мы попытались рассмотреть этногенез и формирование кыргызского народа в контексте миграционных и этнических процессов кочевых племен Притяньшанья и сопредельных регионов в древности и средневековье, что позволило более шире изучить интересующую нас проблему. Тем самым, мы сделали попытку изменить подход и методологию изучения вышеуказанных проблем, отказаться от традиционного исследования ее в связи с этнонимом «кыргыз», что практиковалось в Советское время. Т.е. мы отказались рассматривать кыргызов как народ, обитавший только в среднем течении Енисея или на Алтае, а этноним «кыргыз» и сведения о кыргызах, которые встречались на Тянь-Шане, Северном Кавказе (каракыргызы-карачаевцы) и других регионах, считать случайными, не требующими должного внимания. Отметим, что в исторических источниках мы находим кыргызов на Тянь-Шане в эпоху Чжичжи шаньюя, древних тюрков, Кыргызского Великодержавия, монгольский период.

Кыргызов, прежде всего, следует рассматривать как кочевой народ. Кыргызы, как и все кочевники, могли изменить свое место жительства, когда это им заблагорассудится. Очевидно, это относится, прежде всего, к эпохе Кыргызского Великодержавия, когда енисейским кыргызам удалось установить полное господство над Центральной Азией, что открывало им путь на Евразийские просторы. Земли Великого Кыргызского каганата простирались от Байкала от Каспия [19; 20.]. Т.е. в данном случае мы должны отдавать себе отчет в том, что история кыргызов – это не история простого кочевого народа, а история великого народа, который оставил свой след в мировой истории, построив Великий Кыргызский каганат, слава и доблесть о котором воспеты в величайшем произведении искусства человечества – в эпосе «Манас».

Однако, этническая история и проблема этногенеза кыргызского народа довольно сложны и многогранны, существует много спорных проблем и вопросов. Кыргызы упоминались в исторических источниках более двух тысяч лет тому назад. Кыргызы имели самую древнюю историю. Соответственно проблема этногенеза кыргызского народа уходит своими корнями в глубокую древность и непосредственно касается территории и степных просторов Евразии, в том числе Саяно-Алтая и Тянь-Шаня.

К настоящему времени в процессе изучения древней истории этноса были разработаны различные теории и гипотезы о происхождении кыргызов. По данной теме работали Г.Миллер, И.Фишер, Н.Аристов, Н.Бичурин, Г.Грумм-Гржимайло, А.Левшин, Ч.Валиханов, В.Радлов, В.Бартольд, А.Бернштам, А.Маргулан, Н.Катанов, Ю. Клапрот, К.Риттер, В.Шот, [398; 575; 38, 38, 40, 41; 106,107, 108; 175, 176; 356; 134, 135, 136, 137; 470, 471; 68,69,77; 91,92, 96,97; 384, 385; 279, 280.] и многие другие.

В своих разработках они пытались доказать тождество или отличие енисейских и тяньшаньских кыргызов. Все эти работы ученых были проанализированы Ю.Худяковым [590], О.Караевым, М.Кожобековым [262, 263, 267], К. Петровым [446.], А.Мокеевым [407.], Т. Акеровым   [14,15.]  и другими современными учеными.

В 1929-1950-е годы довольно быстро вырос круг ученых, интересующихся этой темой и сделавших в данной области немало разработок. По этой теме работали С.Теплоухов, С.Кисилев, Л.Евтюхова, А.Бернштам, Д.Савинов, Л.Потапов, К.Петров, И.Батманов, С.Ванштейн, А.Грач, З.Арагачи, Э.Вадецкая [546; 287, 288; 201,202; 91, 97,98; 494, 498; 460, 461; 446; 83] и другие. С 1953 года в Кыргызстане начала работать Кыргызская археолого-этнографическая экспедиция, главной целью которой было изучение этногенеза и культурогенеза кыргызов.

В результате, в 1956 году в городе Фрунзе (Бишкек) была проведена научная сессия, имевшая важную роль и значение в изучении этнической истории и этногенеза кыргызского народа. В ходе ее работы были высказаны различные точки зрения и разработаны более десяти гипотез по вопросу происхождения кыргызского народа. В результате, ученые пришли к мнению, что кыргызский народ и его культура сформировались из различных компонентов местного среднеазиатского и пришлого центральноазиатского населения. В итоговом документе резолюции конференции отмечалось: «Киргизский народ и его культура сложились… в результате взаимодействия, по меньшей мере, двух этнических элементов: центральноазиатского и местного-среднеазиатского. Один из важнейших узловых моментов этногенеза киргизского народа, ближайший по времени, связан с событиями первой половины второго тысячелетия нашей эры. В эту эпоху на территорию Киргизии проникает с Востока значительное большинство предков современных киргизов, говоривших на уже сложившемся киргизском языке… Начиная с указанной даты, которая должна быть еще уточнена в дальнейшем, киргизы становятся численно преобладающей группой населения на территории Киргизии, чего ни коем случае нельзя сказать по отношению к более ранним эпохам…» [549. – С. 233].

Вместе с тем, отдельные вопросы оставались дискуссионными. В резолюции конференции отмечалось, что «такие важные проблемы, как вероятность существования отдельных групп кыргызов на Тянь-Шане в первом тысячелетии нашей эры и переселения кыргызов с Енисея на Тянь-Шань остаются дискуссионными» [407. – С. 17].

По итогам конференции были систематизированы научные разработки ученых кыргызоведов и определены основные направления в исследовании этнической истории и этногенеза кыргызского народа. По результатам семинара ученые-историки, согласно своим научным исследованиям, разделились в основном на три группы, каждая из которых представляла определенную научно обоснованную теорию и гипотезу об этнической истории и этногенезе кыргызского народа:

- теория об автохтонности кыргызского народа: кыргызы ниоткуда не переселялись и являются древним этносом Тянь-Шаня;

- теория о енисейском происхождении кыргызов: кыргызы переселились с Енисея на Тянь-Шань;

- теория о формировании кыргызского этноса из слияния пришлых центральноазиатских племен с местными родами. По сравнению с первыми двумя гипотезами, третья представляла новую группу ученых, в основном поддерживающих мнение и разработки К.И. Петрова об алтайском происхождении современных кыргызов.

Первую группу исследователей представляли Н.Бичурин, А.Левшин, В.Шот, Н.Аристов, Ч.Валиханов, А.Маргулан [106,107, 108; 356; 40, 41; 134, 135, 136, 137; 384, 385] и другие. По их мнению кыргызы с древних времен непрерывно проживали в горах Тянь-Шаня и Памиро-Алая. Т.е. кыргызы являлись автохтонным этносом Тянь-Шаня. Н.Бичурин, А.Левшин, В.Шот и основывались на данных позднекитайских источников, где говорится о том, что кыргызы-буруты являются потомками проживающих в горах Куэнь-Луня народа болу в эпоху Танской династии (618-907 гг.).

По мнению Н.Бичурина, кыргызы ранее обитали по южную сторону Хотанских гор, неподалеку от северных пределов Тибета. Далее он пишет: «… уже в IV веке появились на нынешних местах под китайскими именами: болу, булу и болюй. Болу и булу сходствуют со словом бурут, следовательно, бурут есть древнее имя кэргизцов, которыми китайцы и монголы и доныне называют их» [108. – С. 28]. А.Левшин, опираясь на сведения китайских источников, писал: «Имя полу, очевидно, сходное с бору, и нет сомнения, что народ пулу есть буруты. Из сего следует заключить, что буруты в V и VI столетиях от Рождества Христова уже жили там, где они ныне живут. Киргизы, вероятно, смешались с ними по изгнании из Южной Сибири» [356. – С. 14-15].

Ч.Валиханов как представитель казахов, родственного к кыргызам народа, прекрасно знал и понимал кыргызский язык, имел больше возможности собирать информацию о древней истории кыргызов. Несомненно, он с детства был знаком со многими рассказами, фольклором и генеалогическими преданиями кыргызов и казахов, которые имели большую популярность среди кочевников. Поэтому ему было не трудно изучать и анализировать, и делать конкретные выводы относительно более древней истории кыргызского народа. При этом он, конечно, ориентировался и на сведения из эпоса «Манас», особенно на один из его основных сюжетов, записанных им самим «Поминки по Кокетаю». Ч.Валиханов одним из первых высоко оценил значение «Манаса» как выдающегося произведения восточного устного народного творчества кыргызского фольклора. Он назвал «Манас» степной «Илиадой», а его продолжение «Семетей» восточной «Одиссеей». Ч.Валиханов отмечал, что сага о Манасе и другие произведения кыргызов «по характеру своему чрезвычайно древние» [134. – С. 54.]. Далее отмечает, что эпосы кыргызов, в том числе «Манас», относятся ко времени Золотой Орды [134. – С. 71]. Т.е. XIII-XIV вв. Ч.Валиханов, как знаток родословной кыргызов и казахов, сказаний, одним из первых высказал мнение о том, что «ногайцы в своем движении на запад могли увлечь за собой небольшую часть кочевавших совместно казахов и киргизов» [135. – С. 155]. В частности, в казахском сказании «Эр Таргын» «главный герой эпоса выводится из кыргызов, «живших в эпоху кыргызов». Спасаясь от возмездия за совершенное убийство, он бежал и нашел прибежище у народа кырк сан крым и ногайцев. Впоследствии он даже становится их правителем» [411. – С. 190-191].

Ч.Валиханов был очень хорошо осведомлен о прошлой истории кыргызов, по данным средневековых исторических источников, отдельных из коих сам ввел в научный оборот. Поэтому он подошел к проблеме автохтонности кыргызов совершенно по-иному. Ч.Валиханов, основываясь на данных персидских и тюркских источников, раскритиковал гипотезы Ю.Клапрота и А.И. Левшина о переселении кыргызов с Енисея на Тянь-Шань только после событий 1703 года. Тем самым, он отказался от теории миграции с Енисея на Тянь-Шань только после 1703 года. Ч.Валиханов не поддержал гипотезу Н.Бичурина о происхождении кыргызов от древних полу [135. – С. 57-59].

Ч.Валиханов считал, что тяньшаньские кыргызы с древних времен жили на территории между Андижаном и озером Иссык-Куль, летом они перекочевывали до Урумчи, Иртыша, Алтая и Хангая. Он писал, что в эпосе «Манас» главного героя Манаса видим, как «… богатыря, который защищает слабых, воюет с калмаками и оставляет следы своих подвигов в глубине Джунгарии. Киргизы говорят, что город «Манас около Урумчи и урочище того же имени на верхнем Иртыше получили свое название от этого героя». Он отметил, что в преданиях кыргызов не говорится о каких-либо фактах, о переселении их с Енисея на Тянь-Шань. Отсюда делает вывод, что это событие не могло произойти в начале XVIII в. Ибо, оно могло бы сохраниться в памяти народа. Ч.Валиханов также отметил, что кыргызы не называют себя бурутами и не знают этого термина [135. – С. 58, 6; 137. – С. 346.]. Он также писал: «Можно полагать, что в древние времена енисейские кыргызы кочевали до Тянь-Шаньских гор. Отделение от них тяньшаньских киргизов могло произойти при Чингиз хане или до него, во время движения уйгуров. Енисейские и тяньшаньские киргизы – один и тот же народ. Непременная связь их по одному только имени уже очевидна. Это не пустое этимологическое сходство и созвучие» [135 - С. 63-65; 137. – С. 346.]. Следовательно, по мнению Ч.Валиханова, кыргызы издревле занимали Тянь-Шань и Саяно-Алтайский край. Но, в период миграции уйгуров, или чуть позже в эпоху Чингиз хана народ был разделен на две группы – на тяньшаньских и енисейских кыргызов. После чего кыргызы в летнее время стали совершать перекочевки с Тянь-Шаня на север Хангай (в Джунгарию), до тех пор, пока не возвысились ойраты, расположившиеся между Алтаем и Восточным Притяньшаньем [137. – C. 346; 268. – С. 10.].

Ч.Валихановым была записана легенда о кыргызском батыре Манасе, сохранившаяся среди казахов, живущих в Каркыралинских и Чингизтауских горах (между Иртышом и Балхашом). Согласно преданию, богатырский конь Манаса назывался Как-Кула ат, он стоял под горой Бегазы, ел клевер из каменных яслей (тас соры). В этих горах в 80 км к югу от Каркаралинска сохранилось достаточно много древних наскальных рисунков козлов, собак, лошадей. Одну из этих групп местные жители связывают с богатырским конем Манаса – кула aт. Здесь же на Тарбагатае встречалось урочище под названием Манас [384. – С. 197].

Теория Ч.Валиханова была поддержана и развита дальше учеными А.Маргуланом и А.Хасановым, которые полагали, что кыргызский политический союз на Тянь-Шане сложился в IX-X вв., в районе Урумчи и к северу от Турфана. Позже кыргызы переселились на Центральный Тянь-Шань, где они, слившись с местными племенами, образовали кыргызской народ. А.Маргулан отвергал теорию поэтапного переселения кыргызов на Тянь-Шань. Поэтому А.Маргулана тоже причисляют к числу ученых, придерживающихся мнения об автохтонном происхождении кыргызского народа. В своих разработках он основывался на сюжете эпоса «Манас» «Поминки по Кокетаю», где кыргызы мигрировали с Тянь-Шаня в Прииртышье [384. – С. 183, 195-197.].

Он, так же как и Ч.Валиханов, полагал, что кыргызы постоянно совершали перекочевки с юга на север к Хангаю. А.Маргулан изучал генеалогию казахских племен, в частности, аргынов, обитавших районах Каркыралинских и Чингизтауских гор. По родословной, они переселились в Арку из Внутренней Сибири. Племя аргынов в своем составе имело родоплеменные группы – теит, кусшы, шерик, жунды кыргыз (жунды – признак европеоидности). По генеалогии, они пришли в Арку в два этапа. Первым пришел Шерик. Здесь Шерик бий оказался под влиянием Кыпчакского хана. С ним вместе переселились его сорок дружинников – кырк шоро. А.Маргулан сопоставил кырк шоро шериков племени аргын с эпическими героями кырк чоро Манаса, упоминаемыми в эпосе «Манас». Шерик имел трех сыновей – Увай, Ногай, Орыс. Вслед за Шериком в Арку переселились, «переплыв Иртыш на тулпарах», Орыс и Убай [385. – С. 109].

Большой интерес вызывают разработки Н.А. Аристова, который еще в то время высказал совершенно отдельное мнение от всех предыдущих гипотез о происхождении кыргызского народа. Н.А. Аристов, как этнограф, изучал этногенез кыргызов на основе сопоставительного анализа родоплеменного состава всех современных тюркоязычных народов Сибири и Центральной Азии. Н.А. Аристов одним из первых связал усуней с древними кыргызами. По его мнению, усуни являлись частью енисейских кыргызов, которые ко II в. до н.э., отделившись от основной массы, стали представлять джунгарскую группу последних. Примерно во II веке до н.э. они под давлением хунну двинулись на Тянь-Шань. Имя «усунь» его носители получили от названия господствующего племени, а истинное название последних всегда было «кыргыз». Ученый считал потомками усуней племена асиги и гешу (союз нушиби) он ок будунов и сопоставил их с названиями кыргызских родов азык и кючюк [41. – С. 218-219]. Н.А. Аристов племя азык рассматривал как этнос, образующий племя древних кыргызов [55. – С. 76].

Однако, в советское время гипотезой Н.А. Аристова не интересовались и она была забыта. В настоящее время разработки Н.А. Аристова попытался развить дальше Э.Маанаев, который также рассматривал усуней в качестве предков тяньшаньских кыргызов. Э.Маанаев связывал название столицы усуней «Чигу» со средневековым этнонимом «чигиль». Он предлагает искать истоки термина «чигиль» в более раннее-древнее время и связывает его с названием столицы усуней «чигу» или чигучэнь» [359. – С.44]. Он пишет: «Можно предположить, что от названия города Чигу и произошло название народа «чигиль». … Вполне возможно, что жители города Чигу и назывались чигилями, что является производным от названия города «Чигу» и слова «эль». Если это так, то чигили – это усуни, часть которых впоследствии вошла в состав кыргызского и казахского народов. Поэтому можно предположить, что чигили – это часть кыргызов, которые жили на территории Тянь-Шаня с древних времен еще до нашествий тюрков» [359. – С. 44].

Однако, по китайским источникам, чигили являлись родственным народом к древнетюркским пугу. Как чигили, так и пугу управлялись одним и тем же аристократическим родом софа (сабак) [182. –C.109; 16. – С. 60]. В VIII веке чигили вместе с булаками и ташили создали союз племен уч-карлуков, а затем мигрировали с Алтая на Тянь-Шань. Позже вошли в состав кыргызского народа.

Не менее интересна попытка Э.Маанаева сопоставить средневековый этноним «полу» с арабо-персидским этнонимом «фури», носители которого являлись соседями енисейских кыргызов. Однако, он размещал это владение на юго-западе от енисейских кыргызов и поместил их в Восточном Туркестане. Он считал, что фури могли иметь связи с владением полу, болуй-бурут, расположенным в районах Горного Бадахшана в Таджикистане [376. – С. 16.].

При этом Э.Маанаев основывался на сведениях Бекрана (1265 г.), где автор конкретно указывает на государства Афганистан, Усрушана, Фергана, Бухара и их соседей кыргызов. Бекран информировал: «пустыня, которая начинается у Ашрусте (Усрушана – Т.А.) и тянется до Ферганы вблизи от киргиз, расположен сбоку от этой горы. В этой горе много рудников, особенно у пределов Ашрусте, – так что эти горы называют Серебряными»… [376. – С. 18].

Однако, определенный успех в конкретизации теории автохтонности кыргызов был сделан кыргызским ученым-историком Т.Бейшеналиевым, который, изучив сведения китайских исторических источников о кыргызах, пришел к выводу, что кыргызы с древних времен проживали на Тянь-Шане. Причем свои выводы он обосновывал данными китайских источников о кыргызах «Хань шу», «Тан шу», «Шэн-у цинь чжэнлу», «Си ши цзи», «Мин ши», «Мин шиил», в которых говорится об обитании народа не только в Минусинской котловине и на Алтае, но и на Тянь-Шане еще с древнейших времен. Т.Бейшеналиев в своих разработках полностью доказал правильность гипотезы К.Риттера, по мнению которого автохтонные кыргызские племена имели общее название бурут, а пришлые – кыргыз. По утверждению Т.Бейшеналиева, объединение и слияние местных тяньшаньских и енисейских кыргызов произошло после краха Ойратского государства, когда часть енисейских кыргызов переселилась и обосновалась в Восточном Туркестане. Он пишет: «С этого времени активные действия кыргызов перемещаются с Енисея, Алтая и Урянхая на Тянь-Шань, что стало результатом изменения этнополитической ситуации в регионе в пользу кыргызов» [88. – С. 20-21].

Вторую группу ученых-исследователей составили Г.Миллер, Т.Фишер, Ю.Клапрот, А.Левшин, В.Радлов, В.Бартольд, А.Бернштам [398; 575; 356; 470, 473; 68, 69, 77; 91, 96, 99.].

Г.Миллер в течение 10 лет находился в командировке в Сибири и изучал историю, архивные материалы, источники и фольклор народов данного региона. В своей книге «История Сибири» одним из первых выдвинул гипотезу о переселении енисейских кыргызов с Енисея на Тянь-Шань в XVIII в. [398. – С. 314].

И.Фишер, в отличие от Г.Миллера, писавшего только о енисейских кыргызах, знал и о тяньшаньских кыргызах, называя их бурутскими кыргызами. Он считал, что все поколения кыргызов, которые именуются киргизами, – одного происхождения [575. – С. 58-59, 63, 208].

По мнению А.Левшина, на рубеже XVII-XVIII вв. енисейские кыргызы переселились на земли между Кашгаром и Андижаном [356. – С. 12, 21]. Он в своих исследованиях пришел к выводу, что енисейские кыргызы после событий 1703 года переселились на Тянь-Шань и смешались с бурутами. Он в бурутах видел потомков древнетяньшаньских племен, известных на территории Восточного Туркестана еще с V и VI вв. – полу, пулу, болу, которые, по его мнению, не имели ничего общего с енисейскими кыргызами. А.Левшин писал: «Киргизы, вероятно, смешались с ними по изгнании из Южной Сибири» [356. – С. 14-15].

К.Риттер видел в бурутах аборигенов Восточного Туркестана. Он считал, что енисейские киргизы (хакасы) переселились в начале XVIII века в Джунгарию и Восточный Туркестан к своим соплеменникам – бурутам [268. – С. 9]. Н.Катанов считал хакасов потомками енисейских кыргызов. Он в племени сагай видел остатки кыргызского народа, вытесненные из долины Абакана русскими казаками на Тянь-Шань. Н.Катанов в своем сочинении «Предания присаянских племен о прежних делах и людях» (1908 г.) назвал некоторые роды енисейских кыргызов, оставшиеся в Минусинской котловине после угона их калмыками в 1703 году: «... после угона киргизского народа во владения хунтайчжи монгольского Алтая, в южной части нынешней Енисейской губернии остались поколения Киргиз, Сагай и Чоода, которые и поныне кочуют в составе сагайских татар» [279. – С. 35], т.е. в Минусинской котловине.

В.Радлов одним из первых выразил сомнение относительно высказываний ученых о миграции кыргызов на Тянь-Шань после событий 1703 года. Прекрасно зная фольклор народов Саяно-Алтайского края и кыргызов, главным образом эпос «Манас», он пришел к выводу, что кыргызы переселились на Тянь-Шань в более раннее время. Так как, если бы кыргызы переселились в более позднее время, то эти события остались бы в памяти у народа. По его мнению, в Х веке енисейские кыргызы столкнулись с новыми более могущественными племенами – киданями. Под их давлением часть киргизов вернулась в Х веке в Минусинскую котловину и смешалась с народностями Саяно-Алтая. Отдельные их группы ушли в верховья Иртыша, а часть бежала на Тянь-Шань [473. – С. 18.]. В.Радлов считал енисейских кыргызов предками современных хакасов и тяньшанских кыргызов, прародители которых мигрировали на юго-запад в эпоху возвышения Кыргызской государственности на Енисее. Он пишет: «Такое полнейшее господство эпоса я нашел только у двух народов тюркского происхождения, живущих в настоящее время совершенно отдельно друг от друга: у Абаканских или Минусинских татар на верховьях Енисея и у кара-киргизов. Первое племя состоит преимущественно из киргизов, оставшихся в XVII столетии на Енисее, т.е. из потомков древних хакасов (Къе-гя-си – кыргызы Т.А.), которые в IX веке уничтожили великое царство уйгуров. Кара киргизы, живущие ныне на Тянь-Шане, происходят от той части хакасов (хягясов – кыргызов – Т.А.), которая в Х веке покинула прибрежья Енисея и восточного Алтая и направились к юго-западу, поэтому мы имеем основание думать, что склонность к эпической поэзии была уже свойственна хакасам (хягасам – кыргызам – Т.А.) и сохранилась до настоящего времени у всех их потомков (минусинских татар и кара-киргизов) в одинаковой силе, хотя и эти два племени уже более девяти столетий живут совершенно отдельно друг от друга» [473. – С. 18]. Отсюда В.Радлов предложил рассматривать эпоху возвышения Кыргызской государственности как период переселения енисейских кыргызов на Тянь-Шань. Тем самым, В.Радлов одним из первых дал справедливую оценку периоду возвышения Кыргызской государственности на Енисее в IX-X вв. Однако, по мнению В.Радлова, кыргызы могли также переселиться на Тянь-Шань в монгольский период.

Он отмечал, что киргизы, начиная с V в., в течение пяти столетий обитали в Саянских горах и на Восточном Алтае. Но, в эпоху завоеваний Чингиз ханом земель Кыргызского государства в XIII в. значительная часть киргизов была вытеснена на север Саян. Другая часть кочевала в долине Абакана. «Большая же часть киргизов была отодвинута на юго-запад и водворилась в долине Западного Тянь-Шаня» [470. – С. 20].

В 1927 году В.Бартольд [68.] в результате обобщения сведений о древних кыргызах в китайских, арабских, персидских и древнетюркских источниках обнаружил и доказал общие исторические корни, существующие между тяньшаньскими и енисейскими кыргызами. По его мнению, древние кыргызы в эпоху хунну жили в Западной Монголии, позже заняли территорию Минусинской котловины. Он подробно охарактеризовал различные периоды истории кыргызов. Особо выделив при этом период создания независимого Кыргызского каганата в IХ-Х вв., справедливо назвал его эпохой «Кыргызского Великодержавия».

По мнению В.Бартольда, енисейские кыргызы мигрировали на Тянь-Шань поэтапно. Он связывал первый этап миграции енисейских кыргызов на Тянь-Шань с эпохой Кыргызского Великодержавия. По его мнению, кыргызские завоевания во главе с генералом Алп Сол Тепеком в Восточный Туркестан носили временный характер. Он писал, что часть кыргызов в Х веке проникла на Тянь-Шань через Кульжинский край. Далее он высказал предположение, что кыргызы могли продвигаться на запад вкупе с кара китаями в XII в. и монголами в XIII в. [67. – С. 269]. Он писал: «Киргизы переселились на Тянь-Шань в период монгольского нашествия или чуть позже. Однако, немного погодя, он более конкретизировал свое мнение касательно миграции кыргызов в эпоху их Великодержавия. Он пишет: «Возможно, что теперь (т.е. в Х веке – Т.А.) киргизы выступили в качестве союзников карлуков против токуз-огузов и заняли часть Семиречья, своей теперешней родины. Но основная масса киргизов переселилась в Семиречье значительно позже, иначе они не приняли бы ислам при караханидах и остались бы язычниками до XVI в.» [69. – С. 39]. В.Бартольд считал, что очередной этап или массовое переселение енисейских кыргызов на Тянь-Шань произошло лишь в XV веке.

Г.Е. Грумм-Гржимайло выступал против всех гипотез о миграции енисейских кыргызов на Тянь-Шань, кроме периода IX-X вв. Он поддерживал точку зрения В.В. Бартольда о переселении енисейских кыргызов на Тянь-Шань в эпоху Великодержавия. Он отмечал, что в 840 году кыргызы, уничтожив Уйгурский каганат, вытеснили их за реку Хайдык-Гол и проникли на Тянь-Шань [176.]. Грумм-Гржимайло пишет: «Таким образом, я не вижу необходимости искать пополнения киргизской массы, обосновавшейся в небесных горах в Х веке, последующими переселениями с Енисея, тем более в монгольскую эпоху…» [175. – С. 367]. Грумм-Гржимайло отмечал, что тяньшаньские кыргызы всегда были малочисленны. По его мнению, кыргызы сформировались как этнос на территории Тянь-Шаня из разных конгломератов в основном в эпоху монголов. Основным компонентом кыргызского народа являлись буруты, обитавшие в Южной Сибири. Они были соседями енисейских кыргызов. В ХIII в. буруты переселились на Тянь-Шань и слились с кыргызами. В результате чего потеряли свой этноним [175. – С. 445; 176. – С. 179-180].

Известный археолог А.Бернштам выдвинул гипотезу о поэтапной миграции енисейских кыргызов на Тянь-Шань. По его мнению, первый этап миграции народа произошел в эпоху хунну, в 49-47 гг. до н.э. Пребывание кыргызов в долине реки Талас в это время, он доказывал материалами Кенкольского могильника. Очередная группа пришла на Тянь-Шань в течение VI-XIII вв. Причем массовое переселение народа на нынешнюю территорию Кыргызстана произошло в IX-X вв. Он отмечал, что с этой эпохи тяньшаньские кыргызы стали признаваться и отмечаться в исторических источниках как этническая группа. В связи с этим А.Бернштам локализовывал владение Каркырахан и город под таким названием в Семиречье [95. – С. 21].

А.Бернштам поддерживал мнение тех ученых, которые полагали, что часть кыргызов переселилась на Тянь-Шань в эпоху кара китайских и монгольских завоеваний. Как он отмечал, тяньшанские кыргызы были малочисленны до XIII в., однако этническая ситуация изменилась в пользу кыргызов после нашествия монголов за счет ассимиляции ими местных племен. А.Бернштам писал: «Несомненно, что в образовании современных киргизов Тянь-Шаня основное ядро составили племена енисейских кыргызов. Численность тяньшаньских киргизов увеличилась не только за счет естественного прироста населения, но в значительной степени и за счет ассимиляции кочевого, отчасти оседлого населения Тянь-Шаня». Он полагал, что кыргызский народ сложился в XVI в. [96. – С. 20-25; 68].

Отметим, что в целом научная сессия, прошедшая в 1956 году в городе Фрунзе (Бишкек), имела важную роль и значение в изучении этнической истории и этногенеза кыргызского народа. После конференции 1956 года дискуссия по проблеме этнической истории и этногенеза вышла на новый уровень и приобрела совершенно новый характер. Так как расширился круг научных учреждений и ученых, проводивших научные исследования по этой теме, в том числе и в Кыргызстане.

Необходимо отметить, что научная сессия дала большой толчок на продолжение исследований и дискуссии об этнической истории и этногенезе кыргызского народа. Однако, теперь уже ставились совершенно новые цели и задачи. На конференции ученые признали миграцию енисейских кыргызов на Алтай, Западную Монголию, Восточный Туркестан и другие регионы Центральной Азии в IХ-Х вв., где кыргызы стали причиной изменения этнополитической ситуации в этих регионах. В связи с этим последующие исследования ученых были ориентированы на определенный регион, в частности, на Алтай и Восточный Тянь-Шань, куда мигрировали енисейские кыргызы в IХ-Х вв. Необходимо было провести исследования по следующим направлениям:

- изучить и найти в средневековых исторических источниках новые дополнительные сведения о пребывании кыргызов на Алтае и Тянь-Шане;

- исследовать и выяснить участие, роль и значение енисейских кыргызов в этнополитических процессах и изменении этнической ситуации в Алтае и Восточном Тянь-Шане;

- установить, какую роль сыграло изменение этнополитической ситуации с участием енисейских кыргызов в дальнейшей истории того или иного региона и кыргызского народа;

- определить, в какое время и когда кыргызы переселились на нынешнюю территорию Кыргызстана.

Первую группу ученых возглавили ученые-историки, поддерживающие алтайскую теорию происхождения кыргызского этноса, К.Петров, С.Абрамзон, В.Плоских, В.Мокрынин, А.Мокеев. К.Петров, основываясь на сведениях неизвестного автора сочинения «Худуд аль-Алам», где сообщалось: «Каркар(а)хан – еще одна область, принадлежащая кимакам, и жители ее напоминают по своим обычаям хырхызов» [391. – С. 50.], выдвинул свою гипотезу. По его мнению, енисейские кыргызы в IX-X вв. заняли Алтай.

Здесь они, вступив в контакты с местными племенами, были поглощены кимако-кыпчакской массой, унаследовавшей от пришельцев этническое имя «кыргыз». В XV веке этот новый этнос под именем «кыргыз» переселился на Тянь-Шань.

Гипотеза К.Петрова исходила из двух-трех этапов переселения кыргызского народа из «Енисейско-Иртышского междуречья». Алтайские кыргызы, заняв сначала Или-Иртышское междуречье, в середине и второй половине XIII века начали продвигаться к Центральному Тянь-Шаню. Следовательно, согласно этой гипотезе, современные кыргызы не имеют ничего общего с енисейскими кыргызами. Их предками становились алтайские кыпчаки, получившие свое название от господствующей группы – экспортеров этнонима «кыргыз» [446. – С. 88-91.]. Т.е. по сути, эта гипотеза в своей основе пропагандировала кимако-кыпчакское происхождение современных кыргызов.

Однако, следует отметить, что анализ источников, рассказывавших о событиях до и после монгольских нашествий, показывает, что К.Петров, немного увлекшись своей теорией о кыпчакском происхождении современных кыргызов, не учел некоторые самые важные аспекты при рассмотрении столь значимого  для изучения истории кыргызского народа: во-первых, для того, чтобы заявлять о поглощении кыргызов кимако-кыпчакской массой, сначала необходимо было изучить этногенез кимаков и кыпчаков. Нужно было получить ясный ответ на вопрос – кто были кимаки и кыпчаки? Во-вторых, необходимо было изучить историю и происхождение племен улуса Хорчи, а также в чью пользу происходили этнические процессы, происходившие внутри лесных племен улуса Хорчи. Отметим, что улус Хорчи был образован на основе земель бахринов, кыргызов и владения Ус в Западной Монголии. Соответственно все этнические процессы внутри улуса могли происходить в пользу основного населения улуса – кыргызов. К.Петров писал о миграции кыргызских (кимако-кыпчаки) и других восточных племен в Семиречье в период монголов. Однако, он не заметил, что восточные мигранты, переселившиеся в Семиречье, ранее входили в улус Хорчи, который, по сути, был кыргызским улусом. И еще на востоке в рамках улуса Хорчи отдельные из них стали идентифицировать себя как кыргызы.

Большой специалист по истории кыргызского народа С.М. Абрамзон не согласился с мнением К.Петрова, назвав его излишне усложненным процессом. С.Абрамзон попытался рассмотреть проблему этногенеза кыргызов в тесной взаимосвязи с этнополитическими процессами Центральной Азии, Сибири, Средней Азии и Казахстана. По его мнению, процесс сложения кыргызского этноса связывал с нынешней территорией его обитания с преимущественным участием в нем потомков тюркоязычных племен VI-X вв. Т.е. процесс сложения этноса происходил в основном в Притяньшанье, Восточном Туркестане, Памиро-Алае и прилегающих областях. Он считал, что в процессе формирования этноса основным ядром являлись потомки тюркоязычных племен, обитавших на Тянь-Шане в VI-X вв. [6. – С. 28, 32]. С.Абрамзон, анализируя происхождение кыргызских племен, объединение канды (средневековый канглы) относил их в первый «пласт» этнических групп, связанных с кругом племен древнетюркских и раннесредневековых объединений, который восходит в VI-XI вв. н.э. [6. – С. 50). По мнению С.Абрамзона, кыргызы сложились из слияния местных племен с центральноазиатскими кочевниками, мигрировавшими на Тянь-Шань в монгольскую эпоху [6. – С. 8].

Все ученые, пытавшиеся найти конкретное место локализации Алтайской области Каркырахан, оперировали данными аль Идриси о названиях местностей – хребта Гиргир и озера Гаган на Алтае. Ученые также основывались на сведениях, рассказанных в книге С.Ахсикенди «Маджму ат-Таварих», который являлся единственным источником, где имелись подтверждения [50. – С. 47, 48.] о существовании в средние века кимакской области Каркырахан [391. – С. 50.] в средние века.

Ученые, поддерживавшие К.Петрова, В.Минорский, Б.Кумеков, С.Ахинжанов, В.Плоских, В.Мокрынин, А.Мокеев [446; 335; 45; 408; 407.] и другие локализовали область Каркырахан в Восточном Казахстане.

В.Минорский и Б.Кумеков находили ее в районах современного города Каркыралинск в Восточном Казахстане. С.Ахинжанов полагал, что земли Каркырахана простирались от Иртыша до Балхаша и Алакуля на юге. В нее входили Тарбагатайский хребет, Чингизтауские и Каркыралинские горы, где обнаруживалось множество названий местностей, связанных с Манасом [45. – С. 157-158.].

Б.Кумеков допускал мысль о том, что часть кыргызов в IX-X века жила на Тянь-Шане. По его данным, кимаки имели общие границы с кыргызами как на Алтае, так и на Тянь-Шане, где они взяли под контроль ряд городов в Х веке в Восточном Туркестане [335. – С. 67]. По мнению Б.Кумекова, топонимы, упоминаемые аль Идриси, соответствовали: озеро Гаган – системе озер Алакульской впадины, Гиргир – Тарбагатаю [335. – С. 74-75.]. Здесь же располагался город Банжар. Ссылаясь на порядок перечислений тюркских племен Шамс ад-Дина Суфи, где указывалось, наряду с кыргызами, кимаками, самостоятельное племя кыркыр, он пишет о существовании отдельного рода кыркыр, земли которого находились между кыргызами и кимаками [335. – С. 66].

А.Мокеев выражает солидарность с учеными, локализовавшими область Каркырахан на Алтае. Он же в определенной мере допускает мысль о том, что в эпоху султана Санжара определенные группы кыргызов участвовали в огузо-кара китайских войнах в Ферганской долине. Кыргызы выступали на стороне огузов против кара китаев [407. – С. 72].

Однако, А.Мокеев полагает, что кыргызы начали переселяться с Алтая на Тянь-Шань в XV в. И этот процесс продолжался довольно длительное время, вплоть до XVIII века [407. – С. 126-248].

Однако, следует отметить, что гипотеза К.Петрова и его последователей имеет ряд недоработок, неточностей и противоречий. Если внимательно присмотреться, то можно заметить, что гипотеза К.Петрова прямо противоположна мнению Ч.Валиханова, писавшему о том, что тяньшаньские кыргызы кочевали с Тянь-Шаня на Север, на Алтай и Хангай в летнее время. Ч.Валиханов, опираясь на один из основных сюжетов эпоса «Манас», писал: «Тризна по Кукотай-хану есть, конечно, самый замечательный эпизод в «Манасе». В этом эпизоде рассказывается, как Бук Мурун, сын ногайского хана Кукотая, чтобы праздновать годовую тризну своего отца, перекочевал с окрестностей Иссык-Куля на Черный Иртыш, на Алтай и Хангай, под покровительство монгольского хана Джулая (Джолоя, Елюй Даши, ставка которого находилась в Прииртышье – Т.А.)» [134. – С. 25].

Сюжет «Поминки по Кукотаю» свидетельствовал о существовании двух ветвей кыргызов – тяньшаньской и алтайской, которые имели тесные этногенетические и этнокультурные связи до эпохи кара китаев. Так как в версии эпоса «Манас» С.Ахсикенди Манас родился в долине реки Талас, которая являлась центром области Каркыра. Очевидно, в эпоху Кыргызского Великодержавия тяньшаньские и алтайские кыргызы пытались сохранить единое пространство кочевок от Алтая до Таласа. Позже это могло иметь продолжение в эпоху кара китайских завоеваний, когда кимако-кыпчакские племена вновь уступили лидерство кыргызам в XI-XII вв. Об этом, прежде всего, говорит то, что, согласно сюжету, Бук Мурун хоронит своего отца по традициям шаманизма. Он проводит поминки по Кукотаю в стране Ички кан между реками Обь и Енисей [242. – С. 542]. Бук Мурун переселился на Алтай под покровительство Джолоя. По-видимому, в период Кыргызского Великодержавия и в кара китайскую эпоху часть кыргызов могла мигрировать с одного региона на другой и обратно.

Возможно, сюжет также мог отражать события, когда Елюй Даши, покорив Алтай и Караханидский каганат, построил Великую державу от Енисея до Таласа. В эту эпоху тяньшаньские и алтайские кыргызы могли переселяться с одного региона в другой, как племенные объединения единого государства. В стране Ички кан [242. – С. 542] можно видеть владение племен ичкилик кыргызов Салучи-Булгачи, которые в эпоху Тимура упоминались в районах Прииртышья [191. – С. 422]. Они же в «Шейбаниаде» могли указываться как объединение ички улуса Шибана. Из этого следует, что сюжет «Поминки по Кукотаю» посвящен событиям после установления контроля и своих порядков кыргызами на Алтае и Тянь-Шане (IX-X вв.). Т.е. в данном случае, возможно, говорится только об одном отдельно взятом периоде истории кыргызов.

Становится очевидным, что часть алтайских кыргызов мигрировала вкупе с кара китаями на Тянь-Шань в XII в. В сюжете говорится, прежде всего, о признании тяньшаньскими кыргызами власти Елюй Даши. Так как даже Манас не был официально приглашен на поминки. Не исключено, что в данном сюжете речь идет о подчинении алтайских и тяньшаньских канглы и кыргызов власти Елюй Даши, ставка которого находилась на Алтае до покорения им Караханидского каганата.

Отметим, что К.Петров, анализируя родословную кыргызов в сочинении С.Ахсикенди «Маджму ат-Таварих», не учел, что в числе перечисленных им кыргызских племен в данной книге отсутствуют кыпчаки, что ставит под сомнение гипотезу об ассимиляции кыргызов кимаками и кыпчаками на Алтае. К.Петров также не заметил, что по содержанию эпоса «Манас» С.Ахсикенди центральной областью страны Манаса Каркыра считалась долина реки Талас, где располагалась ставка кыргызского хана. Важно отметить, что, по источнику, правитель кыргызов Джакып [50. – С.66.]. и его сын Манас родились во владении Каркыра в долине реки Талас [50. – С. 44-45.]. Т.е., согласно С.Ахсикенди, аристократический клан Каркырабека (правитель кыргызов), страна Каркыра и Манас не связывалась с Алтаем. В источнике кыргызы и кыргызские племена, и роды носили прибавленные к своим названиям имена кыпчакских или алтайских племен. Например, жети кашка, каркыралинские кыпчаки и т.д. Несомненно, эти явления вполне объяснимы поэтапной миграцией кыргызских племен на Тянь-Шань и напластованиями в эпосе «Манас», о чем мы будем говорить ниже.

В данном случае, во-первых, это обстоятельство может служить доказательством того, что енисейские кыргызы в IX-X вв. переселились как на Алтай, так и на Тянь-Шань. Центральной областью кыргызов на Алтае было владение Каркырахан, а на Тянь-Шане – страна Каркыра, включавшая Или-Таласские долины. Во-вторых, в вышеприведенном отрывке источника, прежде всего, речь идет только о влиянии кыпчаков на Кыргызскую область в период возвышения их государственности на Алтае, а не ассимиляции и поглощении кыргызов кимако-кыпчакской массой.

Следует отметить, что мы полностью согласны с учеными, утверждавшими, что процесс миграции алтайских кыргызов на Тянь-Шань занимал довольно длительное время. Сведения Ибн Вали и других историографов, а также этнографические материалы подтверждали переселение мелких групп кыргызов еще в XVII-XVIII вв. Именно к этому времени относится миграция группы кыргызских племен с Алтая на Тянь-Шань во главе с Эштек бием.

Однако, алтайские кыргызы в XVIII в. уже не могли представлять кыпчаков, так как в это время в Прииртышье и на Алтае жили енисейские кыргызы, которые были переселены сюда джунгарами в 1703 г. Возможно, енисейские кыргызы в Прииртышье слились с остатками ногайцев и алтайских кыргызов. После чего , часть их переселилась на Тянь-Шань, что, прежде всего, говорит в пользу мнения ученых о том, что современные кыргызы являются прямыми потомками енисейских кыргызов.

Ученые второй группы основывались на разработках В.Радлова, В.Бартольда и других. К этой группе можно отнести В.Ромодина, О.Караева, Д.Савинова, С.Аттокурова, Ю.Худякова, В.Бутанаева, Е.Кычанова, Дж.Джунушалиева, Т.Чоротегина, М.Кожобекова, Т. Машрапова, Т.Бейшеналиева и других, которые в своих работах доказывали родство енисейских и тяньшаньских кыргызов. При этом отмечая, что хакасы являются прямыми потомками енисейских кыргызов.

А.Бернштам, В.Ромодин, О.Караев [91, 97; 483; 265, 266, 267], развивая дальше гипотезу В.Радлова и В.Бартольда, считали, что в IX-X века кыргызы смогли организовать свое княжество под названием Каркырахан на Тянь-Шане. В.Ромодин и О.Караев, анализируя отрывок эпоса «Манас» С.Ахсикенди и другие источники, пришли к выводу, что в данном случае речь идет о жителях древней области Каркырахан, центральными районами которой были Таласская и Илийская долины. Ставка предводителя кыргызов находилась в районе современного города Мерке, где обнаруживались реки под названиями Каркыра и Кара Кыштак [263.].

Ученые основывались на сведениях исторических источников о военной экспедиции кыргызского генерала Алп Сол Тепека в Восточный Туркестан в 842-843 гг., которому удалось подчинить ряд племен и населенных пунктов в данном регионе [268. – С. 52.]. По данным источников, Алп Сол Тепеку «… подчинились пять племен Аньси (Куча), Бэйтин (Бешбалык), дата (татары) и другие [268. – С. 52].

О.Караев, Ю.Худяков, М.Кожобеков в своих работах доказывали, что часть кыргызов переселилась и осела в Восточном Туркестане в IX-X вв. В последующем эта группа составила этническое ядро современного кыргызского народа. О.Караев писал: «Енисейские кыргызы, переселившиеся в IX в. (возможно и в последующие времена при кара китаях и монголах – О.К.) на Тянь-Шань, составили основное ядро современного кыргызского народа [271. – С. 54.]. О. Караев отмечал, что «В Чагатайском улусе этноним «кыргыз» упоминается в 1307-1308 годах. По-видимому, они в то время кочевали где-то в северо-восточном Притяньшанье» [271. – С. 53.].

Однако, данная гипотеза еще не подкреплена конкретными археологическими материалами. До сих пор не найдены могильники, принадлежавшие енисейским кыргызам на Тянь-Шане в IX-X вв., которые могли бы стать прямым доказательством пребывания кыргызов в данном регионе в интересующее нас время.

Хакасский ученый В.Бутанаев придерживается поэтапной миграции енисейских кыргызов на Тянь-Шань. Первая группа их переселилась в эпоху Великодержавия. В частности, он отмечает, что, по собранным им этнографическим материалам, значительная группа кыргыс-ондаров переселилась на юг к озеру Изиг-хол. Т.е. Иссык-Куль. Он также внес ясность в отношении термина «хонгорай» и «хорай кыргыз». По его мнению, государство енисейских кыргызов с эпохи монголов стало называться Хангорай. Он пишет, что в монгольскую эпоху у кыргызов произошла смена династий, и ими стали управлять представители сеека соххы рода пюрют (бурут). Он же отождествил название минусинского сеека соххы с кыргызским этнонимом «соколок». В.Бутанаев полагает, что енисейские кыргызы были угнаны джунгарами в Прииртышье в начале XVIII в. Оттуда кыргызы мигрировали на Тянь-Шань [124. – С. 60.].

Е.Кычанов высказал мнение о том, что в эпоху Кыргызского Великодержавия кыргызы активно участвовали в этногенезе киреитов, найманов, меркитов и татар. Созданные этими народами государства он считает кыргызскими [347.]. Е.Кычанов и Т.Бейшеналиев, изучив китайские источники минской эпохи (1368 г. по 1644 г.), пришли к выводу, что в эту эпоху в Восточном Туркестане кыргызы имели небольшую область под названием Кыргыз, упоминавшейся в китайских источниках, наряду с такими городами как Кашгар, Хами, Илибали, имевшими торговые связи с Китаем. По их мнению, происхождение этнонима «бурут» было связано с кыргызами. Он мог происходить от монгольского слова «борук – скала» [345. – С. 103-104].

Известный этнограф и манасовед И.Молдобаев, на основе изучения эпоса «Манас» и сопоставления его данных с другими сведениями из исторических источников, а также с этнографическими и археологическими материалами, пришел к выводу, что кыргызы поэтапно мигрировали с Енисея на Тянь-Шань. Касаясь проблемы этногенеза кыргызов, он поддержал Л.Н. Гумилева, который высказывал мнение о том, что енисейские кыргызы могли образоваться не только из смешения гяньгуней (гэгуней) из Северо-Западной Монголии (оз. Кыргыз Нор) с динлинами, но и с хуннами. По его мнению, эпос «Манас» подтверждает связь кыргызов с хунну. Ученый полагает, что хуннские катакомбные могильники Тянь-Шаня и Ферганской долины очень близки по устройству с описанием могилы при погребении Манаса в эпосе «Манас». Он же пишет, что в XII в. в связи с усилением кара китаев часть енисейских кыргызов мигрировала на Тянь-Шань [413. – С. 16-17, 26.].

Данная проблема в определенной мере была проанализирована в монографии Т.А. Акерова «Каркырахан. Великий Кыргызский каганат». В ней мы рассматривали этнополитические связи енисейских кыргызов с кимаками, кыпчаками и другими народами Центральной Азии. Енисейские кыргызы, уничтожив Уйгурский каганат на Орхоне в 840 году, установили свое господство над Центральной Азией. Мы поддерживали мнение ученых, считавших, что енисейские кыргызы в эпоху своего Великодержавия мигрировали как на Алтай, так и Тянь-Шань [16. - С. 70-99.], где последние слились с западнотюркскими племенами.

В IX-X вв. авангард войск енисейских кыргызов вкупе с азами, канглы и другими через Ферганскую долину и Приаралье ушли на Северный Кавказ, Причерноморье и Крым. В этот же период кыргызы, канглы, башкирские племена мигрировали на Волгу и пришли на нынешнюю территорию Башкирии. Вероятно, в то время кыргызы свою страну, простиравшуюся от Прибайкалья до Каспия, называли Каркырахан. Однако, позже это имя было закреплено за землями Западнотюркского (Тюргешского) каганата. В период возвышения кимако-кыпчакских племен эта страна стала представлять две области – одна на Алтае, другая – на Тянь-Шане. В связи с чем в «Худуд ал-Аламе» данную область локализовали под названиваем Каркырахан на Алтае, в стране кимаков, а в Манасе» С.Ахсикенди она под названием Каркыра отмечена в долине р. Талас. Нами было высказано мнение о том, что столица канглийских племен Кангу-Тарбан тождествен со ставкой Манаса в эпосе «Манас», расположенной в Таласе [16. - С. 82.].

В своей очередной монографии «Кыргызы: этногенез и история» мы рассматривали историю происхождения кыргызского народа с древних времен до XVI века в контексте изучения и анализа истории происхождения и формирования древних центральноазиатских племен, государств, миграционных процессов, повлекших изменение этнополитической ситуации в Центральной Азии, где попытались изучить проблемы средневековой истории кыргызского народа и государственности.

В работе привлекая сведения большого количества исторических источников, мы попытались впервые сравнить сведения Утемиш-Хаджи из его книги «Чингиз-наме» о союзниках Токтамыш хана – аз-ширинах, аргынах, кыпчаках и бахринах, с основными сюжетами эпоса «Манас» С.Ахсикенди и рассмотреть в контексте истории тяньшаньских кыргызов.

В очередной монографии «Маджму ат-Таварих» как исторический источник» (полный перевод, анализ и комментарии) мы проанализировали данный источник в контексте истории енисейских и тяньшаньских кыргызов, начиная с середины IX-XVI вв. Несмотря на то, что источник с напластованиями, мы попытались проанализировать и дать оценку труду С.Ахсикенди, который, очевидно, выполнял политический заказ кыргызской элиты, чтобы изменить общественное мнение о кыргызском народе и воспринимали его как мусульманский этнос Тянь-Шаня. Рассмотрели вопросы взаимоотношений и этнополитические связи енисейских кыргызов с хазарами, огузами, кыпчаками, башкирами и другими кочевниками Центральной Азии. Проанализировали проблему миграции азов и кыргызов в Семиречье, а затем в Приаралье и далее вкупе с канглы и башкирскими племенами в Башкортостан в IX-X вв. Согласно нашему анализу, в Х веке азы разделились на две группы – на приаральских и семиреченских. Соответственно приаральские азы назывались кара калпаками, а семиреченские – ак калпак кыргызами. Приаральские азы сформировали союз племен черных клобуков, которые вовлекли в свое движение на запад огузов, печенегов, кимаков, кыпчаков и других кочевников. В свою очередь, семиреченские азы составила ядро ак калпак кыргызов.

В монгольский период кыргызы имели тесные этнополитические связи с союзом племен аз-ширинов, улусом Тайбуга, Мангытской и Ногайской Ордой. Изучили этнополитическую связь алтайских и енисейских кыргызов с Золотой Ордой и государством Хайду. В монгольский период кыргызские племена мигрировали с Кыргызских владений Кыргыз, Кэмкемджиут и владения Ус в Западной Монголии. Т.е. тех регионов, где в средние века жили кыргызские племена азы (усинцы), булагачины, керемучины, которые в исторических источниках уже указывались в числе племен и объединений тяньшаньских кыргызов.

Настоящая монография «Усуни-кыргызы. Кыргызы на просторах Евразии» посвящена проблемам миграционных и этнических процессов кочевников Притяньшанья и сопредельных регионов в VIII-XIV вв. В исследовании привлекались большое количество   исторических источников [7; 50; 61; 102; 103; 106, 107, 108, 109,110; 143; 144; 163; 167; 184; 185; 195; 278; 282, 283, 284; 311; 315; 390; 91; 392; 400; 422; 468, 469; 482; 489; 513, 514; 536; 540; 541; 564; 565; 599; 600.]. В работе проводятся глубокие исследования по вышеуказанной проблеме и делается попытка еще более конкретизировать полученные результаты в предыдущих исследованиях, посвященных истории происхождения, этнополитических, этногенетических связей, миграции и консолидации кыргызов и кыргызских племен на Тянь-Шане в монгольский период. В работе автор попытался проанализировать связь гипербореев с тотемами благородных пернатых – журавля (каркыра) и лебедя с местными племенами Саяно-Алтая и Западной Монголии. По мнению автора, гипербореи в эпоху бронзы и раннего железа, смешавшись с лесными племенами Саяно-Алтая, создали две культуры: тагарскую – в Минусинской котловине, а чуть позже, пазырыкскую – на Алтае. Т.е. гипербореи, смешавшись с местными племенами, образовали новые объединения с тотемами из семейства псовых – волка и собаки. В связи с чем, по мнению автора, в древности на Саяно-Алтае и Запрадной Монголии господствовали кланы благородных пернатых – журавля, лебедя, волка и собаки. Автор с гипербореями связывал племена, обитавшие на востоке от Урала – тиабиков (табыны), табеитов (дубо) и аскатанов (азгиши) Птолемея. Т.е. предки которых могли управляться кланом царя-журавля (каркыра) и лебеди и быть носителями тагарской культуры. Потомками гипербореев могли быть алтайские племена ку-хэ, предки кумандинцев и куу кижи, жившие в древней стране Кумания, а также енисейские кыргызы, которые управлялись кланом царя журавля-каркыра. Автор считает, что пазырыкскую культуру представляли алтайские племена с тотемами из семейства псовых – кючюки и юэчжи.

По мнению автора, усуни представляли господствующий клан динлинов. Автор рассматривает усуней и саков как родственные объединения, образовавшиеся свои союзы  племен на Саяно-Алтая и Тянь-Шане. В связи с чем усуни в трудный период своей истории мигрировали к своим соплеменникам – сакам – на Тянь-Шань. Автор связывает происхождение этнонима «усунь» с племенами ус и ондар Кыргызского владения Ус в Западной Монголии.

В работе автор ссылается на сведения исторических источников, где азы упоминались в связи с кыргызами. Древние азы рассматриваются в качестве элитарного рода енисейских кыргызов, а отуз огланы – аристократический род семиреченских азов, т.е. кыргызов. В одном из таласских рунических надписей рассказывалось о соседстве отуз огланов с азами. В источнике говорилось: «За перевалом Ата агыз – азы». Аль Идриси сообщал, что в VIII в. азгиши жили в горных районах Ферганской долины. В книге «Бадаи ат-таварих» (XVII век) кыргызов называли аз [6. - С. 426. Прим. 78.].

В «Маджму ат-Таварихе» С. Ахсикенди в родословной кыргызов общим предком кыргызских объединений – он, сол и ичкилик – называл Отуз огула, от которого происходили родоначальники аристократических кланов кыргызов – Адина (Адыгине), Тагай бахадур, Карабыгыш и Мункгуш  [50. - С. 82].  В книге XV века «Шаджара ал-атрак» рассказывалось о моголо-кыргызо-отуз огланских связях в эпоху господства чингизидов на Тянь-Шане. Согласно легенде, происхождение кыргызов связывалось с сорока могольскими девицами, а отуз огланов – с тридцатью юношами. Данная версия родословной кыргызов полностью подтверждала информацию историка могольской эпохи Мухаммеда Хайдара, который рассматривал моголов и кыргызов как один этнос. В ней обнаруживалась попытка привязать генеалогию кыргызов к племенам с монгольскими названиями – кыят, дарлекин и aкираc (род дарлекинов). В легенде традиционно встречавшиеся во всех версиях легенды сорок девиц/кырк кыз – прародительниц кыргызов превращены в сорок могольских девиц. Сведения из источника говорят о более древнем пребывании кыргызов на Тянь-Шане.

В работе делается анализ этнических и миграционных процессов на запад енисейских кыргызов и других восточных племен с Саяно-Алтая, Западной Монголии и Прибайкалья на Тянь-Шань с древних времен до эпохи Мухаммеда Кыргыза.

Проанализированы сведения Рашид ад-Дина [477, 478.], Н. Бекрана [376.], Ибн Вали [394.], Муин ад-Дин Натанзи [427.], Утемиш Ходжи [564.], С.Ахсикенди [50.] и других средневековых историографов о саяно-алтайских и тяньшаньских кыргызах. Автором использованы новые сведения Утемиш Ходжи и Натанзи о кыргызах и кыргызских племенах, обитавших на Алтае в монгольский период. В частности, автор сведения Натанзи о Мубарак ходжи использовал в качестве дополнительного материала для доказательства проживания кыргызов на Алтае в XIII в. – конце XIV в. Согласно Натанзи, Мубарак ходжи, после неудачной попытки захвата власти в Золотой Орде, скрывался в землях кыргызов и Алтая. Натанзи (конец XIV – начало XV веков) об этом писал: «Через 6 месяцев он распростился с подобной раю равниной Сарая и еще 2 года и 6 месяцев бездомно скитался в краях и странах киргизов и Алтая, пока не погиб там». Сведения Натанзи говорят о том, что, во-первых, кыргызы еще до Токтамыш хана имели этнополитические связи с царевичами Ак Орды, во-вторых, усиление влияния кыргызов и племен союза аз-ширинов в Ак Орде привело к повышению роли и значения чингизидов этого улуса в их борьбе за золотоордынский трон.

Сведения Утемиш Ходжи об алтайских кыргызах, служивших чингизиду Ибак хану, также служат в качестве подтверждения о проживании кыргызов на Алтае в монгольский период. Согласно Утемиш ходжи, алтайские кыргызы возглавлялись кланом Бек Конды и жили в районах города Казань [402. -С.64-65]. Утемиш Ходжи и С.Ахсикенди писали об одних и тех же событиях, происходивших в Золотой Орде в связи с возвышением и приходом к власти Токтамыш хана. Последний с первых дней был поддержан союзом племен аз-ширинов, который существовал в рамках улуса Хорчи. В состав данного союза входили аз-ширины, бахрины, кыпчаки и аргыны. Сюда же относились кыргызы. Автор попытался провести полный анализ книги С.Ахсикенди «Маджму ат-Таварих», делается попытка раскрыть взаимоотношения кыргызов с уч-карлук-огузами, кыпчаками, могольским племенем сагарачи (кончи) и т.д. По мнению автора, происхождение аристократических родов кыргызов Адина (Адыгине), Тагай бахадур, Карабыгыш и Мункгуш было связано с азами и Кыргызским владением Ус в Западной Монголии. Автор реконструировал антропоним «адыгине» в форме «азыгине». Он полагает, что в монгольскую эпоху азы и кыргызы входили в состав улуса Хорчи, созданного Чингиз ханом, на основе земель бахринов и кыргызов. В «Сокровенном сказании» об этом говорится: «Пусть Хорчи ведает не только тремя тысячами Бааринцев, но также и пополненными до тьмы Адаркинцами, Чиносцами, Тоолесами и Теленгутами... Пусть он невозбранно кочует по всем кочевьям вплоть до при-Эрдышских Лесных народов, пусть он также начальствует над тьмою Лесных народов» [311. -С. 107, 161]. Сюда же относились кыргызы, черики и ряд других лесных народов, живших от Енисея до Иртыша, а также подвластные ему тысячники Тахай и Ашихтар [311.- С. 107, 161]. Автор считает улус Хорчи Кыргызским улусом, созданный на основе земель бахринов, кыргызов и владения Уз в Запайдно Монголии. Он связывает начало миграции енисейских кыгызов на Тянь-Шань с племенами улуса Хорчи – бахринами, чериками, а также племенами союза аз ширинов в монгольский период. После провозглашения в 1269 году Хайду ханом объединенных улусов Чагатая и Угэдея одними из первых пришли к хану и поступили ему на службу бахрины и черики. Немного позже все племена улуса Хорчи оказались в Семиречье. Однако, анализ сведений Утемиш Ходжи и С.Ахсикенди и других авторов показывает, что основная масса кыргызских племен мигрировала на Тянь-Шань в эпоху золотоордынского владыки Токтамыш хана, который пришел к власти с помощью союза племен аз-ширинов и кыргызов. Токтамыш хан, в целях эффективного противостояния Амиру Тимуру, вступил в этнополитический союз с союзом племен аз-ширинов, кыргызами и отправлял последних на Тянь-Шань, чтобы они осели и создали буферное государство в Семиречье. Вкупе с кыргызами сюда же мигрировали племена союза аз-ширинов – аз-ширины, бахрины, кыпчаки и аргыны. Первые двое вошли в состав правого крыла кыргызов под названием азык и баарын. Аргыны были представлены малыми группами. Кыпчаки вошли в состав объединения ичкилик-кыргызов.

В рамках настоящей работы на основе привлечения множества новых сведений из исторических источников и этнографических материалов, проанализировали миграционные и этнические процессы в Притяньшанье и сопредельных регионах в VIII-XIV вв., которые сыграли важную роль в политической и этнической истории кочевых племен и народов Евразии. Тем самым, попытались более конкретизировать свою концепцию развития кочевого мира и цивилизации, в том числе истории кыргызского народа и государственности.

Сегодня становится очевидным, что изучать этническую историю кыргызов следует с самых глубин древности, очевидно, с бронзового века и раннего железа, когда к началу II тыс. до н.э. начинается история индоевропейских племен-скотоводов Центральной Евразии, которые представляли андроновскую культуру. Андроновцы, слившись с племенами карасукской культуры, породили тагарскую культуру кочевников. Большинство племен Центральной Азии того времени имело отношение к вышеназванным трем культурам кочевников, куда можно отнести, прежде всего, динлинов, цзюеше (кыпчаки), кангюйцев, гэгуней (енисейских кыргызов), усунь, юэчжи, хунну и др.

В связи с этим становится актуальным рассмотрение вопроса о взаимоотношениях и родственных связях между вышеприведенными племенами, особенно между енисейскими кыргызами и усунями, которые мигрировали с востока на запад во II веке до н.э. Если в древние времена племена усуней, юэчжей, кангюйцев мигрировали на запад через Тянь-Шань, Ферганскую долину и Приаралье и достигали Северного Кавказа, то в средние века по тому же маршруту переселялись и пробирались в данный регион азгиши (азы), кыргызы, а затем кыпчаки, команы, канглы, мангыты, ногайцы, племена союза аз-ширинов и другие. В результате, на Северном Кавказе появился сравнительно небольшой этнос, носивший в одно и то же время имя «карачай» и «каракыргыз», о чем писал Заки Валиди Тоган. В связи с этим мы не исключаем того, что определенная часть кочевников-горцев еще со времен бронзового века использовала горные системы Саяно-Алтая, Тянь-Шаня и Северного Кавказа как своеобразный защитный треугольник, где можно было переждать трудные времена, связанные с внешней угрозой и климатическими катаклизмами. Вышеуказанные факты позволяют нам по новому взглянуть на проблему этнической истории и этногенеза современных этносов Саяно-Алтая, Тянь-Шаня и Северного Кавказа, в том числе кыргызского народа. Требует проведения новых исследований, раскрывающие этногенез, миграционные, этнические и другие аспекты средневековых восточных кочевников – печенегов, огузов, азов, кыргызов, карлуков, команов, канглов, племен союза аз-ширинов, бахринов, кыпчаков, аргынов, мангытов, монголов и многих других, а также участие последних в этногенезе современных народов Саяно-Алтая, Тянь-Шаня и Северного Кавказа.

Отметим, что в средние века, начиная с эпохи Кыргызского Великодержавия, тяньшаньские кыргызы упоминались мелкими группами в разных уголках Тянь-Шаня или его окрестностях. Например, в сочинении анонимного автора «Худуд аль Аалам» (X в.) кыргызы упоминались в районах Кашгара, а также в непосредственном соседстве с ферганскими городами Усрушана, Фергана, Илак, Шельджи, и Лабана [400.-С. 22.]. Н. Бекран упоминал кыргызов (XIII в.) в Горном Бадахшане [400. – С. 122; 76. – С. 100]. Весьма интересные сведения о кыргызах рассказывались в книге Махмуд ибн Вали «Бахр-ул-Асрар» (XVII в.), проанализированной К. И Петровым [446.] и др. Одним из источников сочинения Ибн Вали считалась книга в «Китаб ахбар-и киргиз ва Селенга», где говорилось о стране кыргызов, которая была смежна с Селенгою. Центр этой области находился в Каракоруме [395.- С.4.]. В другом месте он помещал западную группу кыргызов в соседстве с областью Балха. Он отмечал:«… как недавно, при определении границ Балха, было установлено: крупнейшими селениями его являются Ягсу, Чахарсу, Кангурт и Даштак. Восточная граница Хутталана прилегает к землям киргизов…» [395. - С.3.].  

Вероятно, Ибн Вали был хорошо осведомлен о кыргызах. И поэтому он не делил их на тяньшаньских и алтайских. Однако, по тексту видно, что кыргызы в то время жили как на Саяно-Алтае, так и на Тянь-Шане, что подтверждалось сведениями Н. Бекрана и более ранних источников. Ибн Вали писал о консолидации вокруг кыргызов лесных племен урасутов (усинцы), теленгутов и кистими, которые вкупе с ними мигрировали на запад, на Тянь-Шань. Ибн Вали писал: «Хотя этот туман по внешнему облику походит на монголов, но (они не происходят из этого народа: их называют лесным племенем, т.к. место их… в лесах между племенем и киргиз. Некоторые из (их) уругов ранее подчинялись Чингиз-хану. Ныне (имруз) они входят в киргизский иль» [446.-С.41.]. Ибн Вали информировал: «булагачи и кэрэмучи поддерживают между собой отношения побратимства-свойства (анда-худа). Ныне улус булагачи стал одним из киргизских племен (товаиф), над прочими туманами упомянутого иля преобладают» [446.-С. 42.].

В то же время в другом месте Ибн Вали приводил интересные сведения о появлении группы кыргызов в Гиссаре. Он отмечал, что эти кыргызы до своего переселения в Гиссар обитали в области Кара Корум и Керулен и проводили жизнь в неверии. Ибн Вали пишет: «Эти кыргызы, численностью 12000 семейств, в раждабе 1045 (11.XII.1635 – 9.I.1636 г.) прибыли через Каратегин в Хисар; во главе их было 12 предводителей (очевидно, по одному на 1000 семейств), которые в следующем месяце шабане (c 10.1 по 7.11) были приняты узбекским ханом в Балхе» [395.– С. 3]. Тем самым, Ибн Вали подтверждал миграцию кыргызов из Саяно-Алтая и Западной Монголии на Тянь-Шань и во второй половине XVI-XVII вв. Т.е. сведения Ибн Вали как бы подтверждали родословные данные кыргызов, где говорится об Ештек бие, внуке Тагай бия, который привел свой народ из Алтая в район Кашгара. Согласно родословной, от Ештека происходили роды солто, нойгут и жедигер (огузское племя ядгер).

О.Караев писал о кыргызах (1307-1308 гг.) в Чагатайском улусе [266. – С. 54.]. Кыргызский ученый Д.Сапаралиев из исторических источников извлек весьма интересные сведения о кыргызах в эпоху Тимура. По его данным, одна из групп кыргызов жила в горах вблизи афганской крепости Ирийаб (Ираб), где проходили караванные пути в Индию. Причем предводитель кыргызов носил мусульманское имя – Муса, что говорит о давнем пребывании кыргызов в этом регионе [504.]. По данным Е.Кычанова и Т.Бейшеналиева, в эпоху династии Мин (1368 г. по 1644 г.) небольшое владение Кыргыз упоминалось наряду с городами, такими как Кашгар, Хами, Илибали, имевшими торговые связи с Китаем [345. – С. 103-104].

Однако, в научной литературе подобные новые сведения о существовании этнических групп кыргызов на Тянь-Шане не вызывали особого внимания и поддержки, оставаясь как второстепенные сведения. Хотя само существование сведений подобного характера могли прояснить и дать конкретный ответ на вопрос о древнем пребывании кыргызов на Тянь-Шане. Можно предположить, что кыргызы сюда пришли в эпоху государства Кангюй, в период могущества хунну вкупе с юэчжами (II в. до н.э.) или усунями (II в. до н.э.), бежавшими на Тянь-Шань. Возможно, они и представляли народ (полу, болу) Горного Бадахшана. Однако, полу (болу) могли переселиться в Горный Бадахшан и в период миграции (V в.) древних тюрков и кыргызов на Север. В данном случае, можно согласиться с И.Бичуриным, который писал, что полу (болу) или кыргызы переселились из Тибета в нынешние места своего обитания на Тянь-Шане в конце V в. [108. – С. 28].

Однако, велика вероятность того, что тяньшаньские кыргызы были дополнены новыми группами из Енисея в эпоху Кыргызского Великодержавия (IX-X вв.), когда кыргызы на юго-западе, в районе города Кашгар, стали соседями с уч-карлукскими племенами чигилями и ягма.

Анализ сведений исторических источников относившихся событиям IX-X вв. и этнографических материалов показывает, что кыргызы и карлуки жили в соседстве в Горном Бадахшане и землях Восточной Бухары. Т.е. сведения из источников указывают на то, что кыргызы и карлуки вместе продвигались на запад. Н.Бекран о кыргызах Горного Бадахшана пишет: «Большая гора выступает у пределов Гарчистана» и Гур, тянется мимо Бамияна и Пенджехира и достигает городов Вехана. Название ее мы находим неопределенным. Оно является внешней стороной – спиной Тибета и так разделена, что большой отрог ее впадает в Туркестан вплоть до границы киргизов и продолжается до пределов Чина». Горы или область Гарчистан соответствовали низовьям Мургаба [400. – С. 122; 78. – С. 100].

Рашид ад-Дин в «Джами ат-таварих» («Сборник летописей») в области Гура и Гарчистана располагал карлуков, которые должны были быть соседями кыргызов Бекрана. Рашид ад-Дин отмечает: «Говорят, что когда Огуз (со своим народом) возвращался из области Гура и Гарчистана (горная область в современном Афганистане) в свое старое становище (юрт), – они на (своем) пути пришли к большой горе; выпал большей снег; несколько семейств по причине этого снегопада отстало; т.к. не было разрешения, чтобы кто-либо отставал. Огузу (это) не понравилось, и он сказал: «Как это кто-нибудь (может) отставать из-за снегопада?!». И тем нескольким семействам он положил имя карлук, что означает «обладатель снега, снежный»; племена карлуков произошли от этих людей» [477. – С. 84-85].

Несомненно, кыргызы Бекрана могли прийти в Горный Бадахшан, следуя за своими союзниками карлуками в IX-Xвв., которые в то время мигрировали вглубь Ферганской долины и земли Мавереннахра. В эпоху Кыргызского Великодержавия енисейские кыргызы, переселившиеся в район городов Кашгар и Яркенд, могли постепенно по реке Мургаб перебраться в Горный Бадахшан и область Восточной Бухары, где последние находились в тесных этногенетических контактах со своими союзниками карлуками.

Отсюда можно полагать, что, возможно, именно в связи с карлуками отдельные источники отмечали кыргызов как древний аборигенный народ Средней Азии. В китайском источнике «Сиюй-чжи» говорится о том, что кыргызы вели свой род от народа из местности Бухээр (Бухара)» [268. – С. 27.]. Согласно одной из местных генеалогических преданий, кыргызы происходили от сына Бухарского хана, жена которого родила ему пегого ребенка, что считалось необыкновенным явлением для населения данного региона. В данном случае можно предполагать, что речь идет об одной и той же группе енисейских кыргызов, которые продвигались на запад вкупе со своими союзниками пегих (от тюркск. ала-алакай; карлук-пегас) племен карлуками, уч-карлуками-огузами в район Восточной Бухары [18. - С. -52-53.], где мы сегодня встречаем карлуков, лакайцев, мургабских и каратегинских кыргызов.

Располагаясь в Горном Бадахшане, небольшой отряд кыргызов, представленный здесь для охраны караванных путей в Бухару и другие города Мавереннахра и Ферганской долины, мог находиться в безопасности. В то же время данный регион с выходом в города Ферганской долины и Восточного Туркестана повышал их жизнеспособность и помогал им сохраниться как этническая группа на Тянь-Шане. Неслучайно, первые исследователи Г.А. Арандаренко и Н.А. Кислякова, проводившие свои исследования в Каратегине в конце ХIХ и середине ХХ вв., отмечали: «рассказочная история о Каратегине … гласит, что первые землепашцы и основатели обитаемости здесь были киргизы Кара и Тегин, под именем которых и называлась страна…» [37. – С. 126; 289. – С. 38].

В период Саманидов (875 по 999 гг.) кыргызы и карлуки Горного Бадахшана и Бухары служили Саманидам и поддерживали главного военачальника Себук тегина, который в 994 г. эмиром Нух бин Насром был назначен правителем Газны, Балха, Тохаристана, Бамияна, Гура и Гурджистана. В исторических источниках рассказывалось о саманидском военачальнике по имени Каратегин, который в городе Испиджаб имел рабат с рынком, приносящий ему 7 тыс. дирхемов дохода в месяц [508.-С.111-112.]. Исфиджаб находился в долине реки Талас, откуда начали свое движение караханиды. По информации источников, сам происходил из Исфиджаба, но служил саманидам, которые покорили долину реки Талас в году в 893 году. По сведениям, когда он умер, его привезли и похоронили в Исфиджабе.

Следовательно, после взятия под контроль Тянь-Шаня союзники кыргызы и карлуки в Каратегине расположили военный отряд во главе с царевичем с титулом кара тегин, который следил за движением войск саманидов и караванами в города Бухара, Самарканд и другие торговые центры Мавереннахра. В 893 году, после того как саманиды покорили Талас, кыргызы и карлуки вошли в состав Саманидского государства. Позже эти кыргызы перешли к оседанию.

В монгольский период горно-бадахшанские кыргызы могли входить в Чагатайский улус. Последние в составе войска царевича Кебека, выступившего согласно распоряжению Эсен Бука хана, могли участвовать в походе на Хорасан и покорившего его. Однако, в связи с нашествием предводителя прииртышских кыпчаков и кыргызов Чоангура, Кебек был вынужден срочно вернуться обратно на Тянь-Шань [446.-С.117.]. В войске Кебека могли быть кыргызы и кыпчаки области Каркыры и Горного Бадахшана (Восточной Бухары). Центр области Каркыра, по С.Ахсикенди, находился в долине реки Талас. События, связанные с походом Кебека в Хорасан, очень схожи с одним из основных сюжетов эпоса «Манас» «Поминки по Кокетаю», посвященный кыргызам Средней Азии, которыми возглавлял ташкентский хан Кокетай. Согласно сюжету, сын Кокетая Бок Мурун устраивал поминки по своему отцу в местности Каркыра на Иртыше. Манас узнал об этом, будучи находясь в Афганистане. Манас с опозданием прибыл на поминки Кокетая.  Очевидно, данным сюжетом зафиксировано проживание определенной части кыргызов в Горном Бадахшане в средние века.

Отсюда кыргызов Бекрана можно было бы сравнить с двумя средневековыми объединениями кочевников – кыргызов с центром в долине Или и отуз огланов с центром в долине р. Талас на Тянь-Шане, а также с северокавказскими карачаями-каракыргызами. Кыргызы находились рядом с торговыми центрами, такими как Кашгар, Илибали, Яркенд, Хотан, Карашар, а отуз огланы – рядом с торговыми центрами, такими как Талас, Кары Сайрам, Шаш, Илак, Усрушана, Фергана, Бухара, Самарканд и др. Вероятно, их можно сравнить также с современными афганскими кыргызами Рахманкул хана, которые проживали совершенно обособленно от основной массы кыргызского народа. В исторических источниках эпохи Эштек бия сообщалось о миграции с востока кыргызов с численностью в 12000 душ через долину Алая в район городов Гиссар и Куляб, где сегодня проживают лакайцы, карлуки и кыргызы. Все это может говорить больше в пользу того, что кыргызы Усрушаны могли быть предками кыргызов Бекрана и крепости Ирийаб. Значит, они же или одна из их групп могли иметь свой торговый центр в Восточном Туркестане.

В целом уже сегодня можно говорить о том, что кыргызы обитали на Тянь-Шане с глубокой древности. По крайней мере, с эпохи государств Кангюй, Усуньго и Хунну. В этом смысле мы поддерживаем мнения ученых о древнем пребывании кыргызов на Тянь-Шане. Здесь же можно отметить, что, возможно, неслучайно, ДНК-исследования указывают на родство кыргызов и ишкашимских таджиков Горного Бадахшана. Однако, ради справедливости следует отметить, что предки кыргызов могли жить в одно и то же время как на Тянь-Шане, так и на Северном Кавказе и Саяно-Алтайском крае. При этом, как этническая группа (племя или этнос), сохранив самостоятельность и свою этническую самобытность.

Кыргызы и кыргызские племена на Тянь-Шане идентифицировали себя как кыргызы или буруты, что подтверждается и всеми версиями эпоса «Манас», где этнонимы «кыргыз» и «бурут» выступали как синонимы и в качестве этнического имени народа Манаса. Все это, вероятно, больше говорит о том, что кыргызы имели северное происхождение и этноним «кыргыз» получил большую популярность и распространение на Саяно-Алтае. Т.е. там, где в средние века кыргызы сформировали свое первое государство-каганат, а затем в IX-X вв. оно превратилось в Великую Кыргызскую империю, простиравшуюся от Прибайкалья до Каспия [19; 20.].  Государство енисейских кыргызов просуществовало до начала XVIII в. Однако, это не говорит о том, что енисейских кыргызов на Тянь-Шане не было, даже при том обстоятельстве, что этноним «кыргыз» не встречается в названиях кыргызских племен Тянь-Шаня. Кыргызы и кыргызские племена, как кочевники, могли переселяться под племенным и тотемическим именами. При этом оставаясь и идентифицируя себя как кыргызы. Кыргызские племена к своим именам всегда добавляли этноним «кыргыз». Например, доолос кыргызы, мундуз кыргызы, солто кыргызы, сары багыш кыргызы, кушчу кыргызы и т.д. В этническом составе кыргызов мы находим довольно много этнонимов, которые сходствуют с названиями племен и родов енисейских кыргызов, о чем стало известно ученому миру еще до нас.

Исходя из всего вышеизложенного, в данной работе нами были определены цели и задачи исследований.

Целью настоящей работы является рассмотрение и анализ истории кочевников Притяньшанья и сопредельных регионов в VIII-XIVвв. в контексте миграционных и этнических процессов на Запад, с тем, чтобы проследить их влияние на изменение этнополитической ситуации в новых местах обитания мигрантов-кочевников.

В соответствии с поставленной целью и ее достижения определены задачи и круг подлежащих к изучению проблем, которые выносятся на обсуждение:

- на основе вовлечения, сравнения и сопоставления новых сведений из исторических источников с имеющимися на руках, с привлечением широкого круга новых источниковедческих, этнографических, археологических материалов, проанализировать исторические, миграционные и этнические процессы древней и средневековой истории кочевых племен Притяньшанья и сопредельных регионов, в том числе и кыргызов;

- провести анализ версии эпоса «Манас» С.Ахсикенди, а также основных сюжетов поздних версий великого кыргызского сказания. Вышеуказанные версии эпоса «Манас» рассматривать в контексте исторических, этнополитических, этногенетических и миграционных процессов, происходивших на Саяно-Алтае, Тянь-Шане, Северном Кавказе, особенно в государствах чингизидов: Золотой Орде и Моголистане;

- изучить и проанализировать вопрос о происхождении этнонима «кыргыз» и его соотношение с «хягас»;

- рассмотреть вопрос этнополитических и этногенетических связей гипербореев с тотемами царя-журавля и белого лебедя с племенами тагарской культуры;

- рассмотреть вопрос этнополитических и этногенетических связей усуней с кыргызами;

-проанализировать генеалогию древних тюрков и провести сравнения с родословной аристократического клана кыргызов в эпосе «Манас»;

- рассмотреть вопрос этнополитических и этногенетических связей древних азов с кыргызами;

- проанализировать процесс миграции средневековых азов, енисейских кыргызов на запад. Изучить регионы, области миграции и локализации азов, кыргызов в VIII-XIV вв.;

- проанализировать этнополитические, этногенетические, этнокультурные связи средневековых азов, енисейских кыргызов, в регионах пост-миграционного периода в VIII-XIV вв.

В рамках данной работы в первый круг подлежащих к исследованию и обсуждению проблем относилось изучение вопросов взаимосвязей племен андроновской культуры и гипербореев, носителями тотемов благородных пернатых – царя-журавля и белого лебедя, обитавших на востоке от Уральских гор. Изучение взаимосвязи гипербореев с лесными племенами, предположительно, носителями тагарской культуры Минусинской котловины и сопредельных регионов – тибиаками, табеитами и аскатанами Птолемея, расположенных на востоке от Урала, которые могли быть отождествленными с племенами с аналогичными названиями – азгиши (Алтай), табын (Минусинская котловина), дубо (Западная Монголия). В рамках исследуемой темы проанализировать вопросы происхождения, локализации, миграции, этнополитических, этногенетических и этнокультурных связей кангюйцев, худяков (хешдеков), саков, юэчжей, усуней, гэгуней (кыргызов), хунну, сяньбийцев, и других племен Центральной Азии.

Второй круг проблем касался истории формирования, развития и расцвета Кыргызского каганата на Енисее. В работе можно получить обширный круг информации по вопросам, касающимся этнополитических, этногенетических и этнокультурных связей кыргызов с уч-карлуками и другими кочевниками Саяно-Алтайского края и Тянь-Шаня, а также о миграции енисейских кыргызов и других восточных кочевников на запад в эпоху Кыргызского Великодержавия, кимако-кыпчакский и монгольский периоды и т.д. В связи с установлением господства енисейских кыргызов в Центральной Азии необходимо было рассмотреть вопросы следующего характера:

- определение роли и значения этнополитических связей енисейских кыргызов и уч-карлуков в разгроме Тогуз огузского каганата на Орхоне в 840 году;

- изучение этнополитических связей енисейских кыргызов с уч-карлуками, кок тюрками, азами и тухси в период Кыргызского Великодержавия;

- изучение миграционных и этнических процессов восточных племен азов, кыргызов на запад, на Алтай, Тянь-Шань, в Приаралье, Волжско-Уральский регион;

- участие азов в формировании союза племен черных клобуков, а последних – Киевской Руси;

- участие азов и кыргызов в этногенезе карачаевцев;

- изучение этнополитических связей кыргызов со своими соседями – чигилями и ягма в районе города Кашгар;

- анализ сведений Н. Бекрана, Ибн Вали, Муин ад-Дин Натанзи, Утемиш Ходжи, С. Ахсикенди о кыргызах;

- участие азов, тухси, чигилей, ягма в формировании Караханидского каганата;

- изучение вопроса происхождения кимаков и кыпчаков и участие последних в миграционных процессах восточных племен на запад в X-XI вв.;

- изучение проблемы миграции восточных племен во главе с аз-шарийа;

- изучение времени сложения эпоса «Манас». Проведение сравнительно-сопоставительного анализа основных сюжетов эпоса «Манас» с историческими событиями, имевшими место в жизни народов Центральной Азии в контексте миграционных процессов – азов и енисейских кыргызов в VIII-X вв. На этой основе проанализировать генеалогию предводителя алтайских кыргызов Емке и сравнить его личность с именем главного героя кыргызского сказания Манасом.

Третий круг обсуждаемых проблем включает в себя анализ роли аристократического клана в политической жизни кочевых обществ и сакральность его власти. Номады и их общество всегда зависели от господствующего клана, который получал свою власть от Небесного бога - Тенира. И это делало представителя аристократического клана, вождя племени над общественным элементом. Он считал себя полубогом, представлял волю бога на земле. Его личностью связаны интересы клана, общества и государства. В связи с чем необходимо было провести более конкретные исследования для выясния роли, значения и места аристократического клана в политической системе  кочевых обществах, в том числе, у енисейских кыргызов.  

Четвертый круг проблем – изучение происхождения и этнополитических связей лесных племен улуса Хорчи, аз-ширинов, бахринов, аргынов, кыпчаков, кыргызов и других. Миграция последних в земли Ак Орды, Северного Кавказа, Причерноморья и Крыма. Взаимоотношения последних с мангытской (Ногайской) Ордой, Ак Ордой и Золотой Ордой. Участие племен союза аз-ширинов в этногенезе карачаевцев, кумыков, ногайцев, крымских татар.

Пятый круг проблем включал изучение роли полководцев Юань Токтака и его сына Чоангура в политической жизни кыпчаков, алтайских и енисейских кыргызов и в целом кочевников Саяно-Алтая и Тянь-Шаня. Проанализировать сведения Утемиш Ходжи и С.Ахсикенди относительно этнополитических связей кыргызов и союза племен аз-ширинов с Ак Ордой и Золотой Ордой в XIII-XIV вв. Проанализировать роль Токтамыш хана, Анга Торе и Салучи Булгачи в консолидации и участии кыргызских племен в политических процессах Моголистана в XIII-XIV вв.

Шестой круг проблем имеет отношение к вопросам консолидации кыргызских племен на Тянь-Шане в период Мухаммеда-Кыргыза. Формирование независимого Кыргызского улуса во главе с Мухаммедом-Кыргызом. Ассимиляция могольских племен. Миграция кыргызских племен из Саяно-Алтая и Западной Монголии в XVII-XVIII вв.

Естественно, что невозможно в объеме одной монографии охватить все аспекты и стороны исследуемых проблем. Но, все же мы попытались в рамках иссследования попытались провести комплексное исследование миграционных и этнических процессов кочевников Притяньшанья и сопредельных регионов в древности и средневековье. Проанализировали проблемы этнической связи современных кавказских народов с древними азами и кыргызами. Проанализировали проблемы истории и этногенеза кыргызского народа с древних времен до позднего средневековья. Попытались указать на закономерности исторических, миграционных, этнических и этнополитических процессов, влиявших на развитие политической системы и общественной структуры кочевых обществ, в том числе кыргызского народа.

В работе как уже было выше отмечено использовано довольно много сведений из исторических источников, большое внимание уделяется анализу версии эпоса «Манас» С.Ахсикенди и более поздних его вариантов. В работе мы попытались сравнили и прокомментировали сведения Н.Бекрана и Ибн Вали о кыргызах, а также проанализировать сведения   Утемиш Ходжи, Натанзи об алтайских кыргызах. Проанализировали миграцию племен аз-шарийа Марвази на запад. Провели анализ книги С.Ахсикенди «Маджму ат-Таварих», выявив новые аспекты миграционных, этнических процессов кочевников Притяньшанья и сопредельных регионов, а также этнополитических, этногенетических, этнокультурных связей кыргызов с уч-карлук-огузами, объединениями союза племен аз-ширинов, бахринами, аргынами, кыпчаками, а также моголоми и другими средневековыми народами вышеуказанных регионов.

Безусловно, в настоящей работе могут быть определенные недоработки и упущения. Многие вопросы в монографии могут вызвать дискуссию и споры в ученом мире. По отдельным проблемам потребуется проводить дополнительное изучение, поскольку исследования ограничивались целями и задачами монографии.

Т. Акеров доцент, кандидат исторических наук

Источник: NazarNews.kg