Своими прогнозами, относительно будущего Афганистана, поделился с информационным агентством "NazarNews" известный политолог, доктор исторических наук, профессор Санкт-Петербургского государственного университета Александр Князев.

- С приходом Талибов в Афганистан как это может повлиять на безопасность в странах Центральной Азии, в частности в Кыргызстане?

Не думаю, что изменится что-то принципиально. Какой-либо военной угрозы со стороны «Талибана» никогда не было, нет и не будет, это движение ориентировано на действия внутри страны, для какой-либо экспансии за пределы границ Афганистана там нет ни стремления, ни ресурсов. Наоборот, придя к власти талибы сейчас будут заинтересованы в экономическом сотрудничестве, в восстановлении и развитии существующих экономических связей со странами региона. Традиционно угрозы с афганского направления рассматриваются по трем позициям: беженцы, наркотрафик, религиозный экстремизм и терроризм. По поводу беженцев паника в основном уже прошла: нет никаких массовых потоков беженцев, особенно на северном направлении. Вряд ли они и появятся, в Афганистане сейчас актуальна и будет обостряться проблема внутренних беженцев, говоря на языке международного гуманитарного права – внутренне перемещенных лиц. В решении этой проблемы Афганистан, независимо от того, кто там в Кабуле у власти, очень нуждается в международной помощи. В странах Центральной Азии появляется незначительное число афганцев, стремящихся к эмиграции, но это транзитники, люди, обладающие определенными средствами и намеренные через страны региона перебраться в Европу.

Процветание наркопроизводства и наркотрафика за последние десятилетия связано в основном с коррумпированными государственными структурами в правительствах моджахедов в 1990-е годы и затем уже при президентах Хамиде Карзае и Ашрафе Гани. Утверждения о какой-то монополии талибов в этой сфере абсолютно не доказательны, напротив, есть опыт тех же 1990-х годов, когда они образцово показательно сокращали производство опиатов. Делалось это не из благих каких-то побуждений, талибам требовалось международное признание. Сейчас оно им еще больше нужно, а борьба с наркопроизводством и трафиком – самое легкое из тех доказательств своей цивилизованности, которые они могли бы представить международному сообществу.

Присутствующие на территории Афганистана террористические группы неафганского происхождения – это проблема состояния страны, когда государственные институты не в состоянии контролировать собственную территорию. При этом потенциал этих групп сильно преувеличивается: за аргументацию всегда берется информация силовых структур и спецслужб. Но любая силовая структура и любая спецслужба всегда были и будут заинтересованы в подтверждении своей нужности. Поэтому я бы этой информации не доверял. По информации моих ташкентских коллег, которым я доверяю, то же Исламское движение Узбекистана сейчас представлено примерно 300 семьями, у которых отсутствует какое-либо мотивированное руководство, лидеров просто нет, да и сами люди уже обросли семейной жизнью и направить их на какую-то террористическую деятельность в страны региона маловероятно. По российским данным, численность групп «Аль-Кайды» составляет не более 500 человек, они пассивны, и их активизация также выглядит сомнительно. Так называемое «Исламское государство» пополняет понемногу свои ряды с помощью спецслужб Турции и Катара, но в отношении этой группировки у «Талибана» давно уже сложились непростые отношения. В последние годы единственные, кто реально воевали с ИГИЛ, это были как раз талибы, и каких-то оснований для альянса между ними не предвидится. У талибов и арабов с Ближнего Востока и их последователей все разное, включая интерпретации ислама и представления о будущем афганского государства. Думаю, что война между ними будет продолжаться до полного вытеснения ИГИЛ с афганской территории.

Проблема экстремизма и терроризма для стран Центральной Азии находится внутри этих стран, совершенно бессмысленно искать эту проблему с афганского направления. Все эти персонажи не настолько глупы, чтобы пересекать границу, гораздо проще прилететь из Стамбула или Мюнхена гладковыбритыми и в галстуках, а затем уже пытаться активизировать местное подполье. Но это уже проблема будничной работы местных спецслужб и правоохранительных органов – пусть отрабатывают деньги налогоплательщиков, которые они за свою работу получают.

- Страны ОДКБ недавно провели совместные военные учения на границах. Не говорит ли это о том, что республики готовятся к возможным негативным сценариям?

За Пянджем и Амударьей идет война, естественно, это требует усиления режима охраны границы. Учения ОДКБ – это демонстрация силы, обычное явление для подобных ситуаций.

- Как Вы можете прокомментировать слова Эмомали Рахмона, который сказал, что страна должна готовится к военным действиям? Есть ли реальная угроза?

Это чистейшей воды популизм. Вообще, Эмомали Рахмон нашел золотую жилу в виде категорического непризнания «Талибана» и поддержки того небольшого сопротивления афганских таджиков, которое там есть. В Таджикистане всегда были довольно сильны настроения солидарности на этнической основе с таджиками Афганистана. Сегодня эти настроения эксплуатируются, успешно отвлекая население от внутренних проблем самого Таджикистана. Учитывая, что главные внешние партнеры Таджикистана – Китай и Россия, да и Узбекистан – склонны работать с новой кабульской администрацией, даже официально не признавая правительство талибов, такое поведение Душанбе может объясняться в основном внутренними причинами. 

Источник: NazarNews.kg